Но каждого из них: и Энделя и Роланда — когда они работали у борта, перебирали сеть, — можно было бы принять за родного брата Иоханнеса. Все трое плечистые, на обветренных просоленных лицах маленькие, посеревшие от долгого глядения в море глаза. У всех сильные рабочие руки.
Берег постепенно разбухал, ширился и вдруг стал разделяться на две цветовых полосы: желтая песчаная над водой и еще выше — темная полоса леса. Остров уже не казался плоским, как издали, а в глубине леса открывалось пространство, где виднелись белые башни строений. Стали проступать силуэты судов у причалов, мимо которых мы утром уходили в море. Наш бот несся, высоко задрав нос, и вся выловленная рыба, скатившись к кормовой переборке, обнажила часть палубы.
Хели, невысокая девушка, укутанная в стеганку и затянутая поверх оранжевой штормовкой рыбака, сидела перед Айном, молодым человеком со шкиперской бородкой. Он, с непроницаемым лицом восседая на ящике, держал на вытянутых руках мягкую кожу, сложенную вдвое, в которую Хели осторожно укладывала трепещущую рыбу, да так, чтобы ее спинной плавник оставался открытым. Затем она брала одну из оранжевых пластмассовых бирок, нанизанных на тонкую леску, и пришивала ее к плавнику рыбы. Айн по маркировке на кожаной «обложке» определял ее длину, а Мерле — тоже из группы Хели, — выглядевшая на холодном сыром ветру совсем еще девчонкой, заносила в свою тетрадку данные о рыбе.
Нетрудно было догадаться, что все это делается для изучения путей миграции здешних рыб.
— Хели, — спросил я, — кому-нибудь уже попадалась в сети ваша рыба?
— Попадала. Соседи сообщили о рыбе, которую мы пометили неделю назад, когда первый раз выходили в море.
— Какие соседи? — не понимал я.
— Это с западной стороны Хийумаа, — вступил нехотя в разговор Иоханнес. — Там тоже наши рыбаки есть.
— Но так близко, наверное, неинтересно. — Я решил было разговорить скорее Иоханнеса, чем Хели. Но мое замечание привело в растерянность только ее.
— Ну... — Она напряженно смотрела на палубу, где несколько рыбешек, отбившись от остальных, хватали ртом воздух. — Может быть. Пусть рыба ушла недалеко, но это подтверждает правильность нашей методики... Нам надо знать, куда она идет, чтобы знать, в каких местах исследовать корм, планктон, какие делать прогнозы...
— Но рыба даже не успела вырасти, — упрямо и нелепо настаивал я, чтобы привлечь внимание Иоханнеса.
Старый рыбак, уловив, что вот-вот на него обрушатся мои вопросы, отвел глаза и, иронично оглядев цинковые ванночки и ведерки ученых, побрел по палубе.
