Ворчание Меган при пробуждении перешло затем в страстное подвывание.
— О, смотрите, как это прекрасно! — говорила она возбужденно. — Наша тетушка Олуэн, вот, около королевской ноги, мы почти уверены, что это она. А тот, что за нею, так похож на нашего кузена Мифэнви!
Утихнув наконец, она зачарованно смотрела эту программу разве что иногда потявкивала, узнавая дядю или бабушку, и, когда передача закончилась, она впервые обратилась к поросенку по имени.
— Мы благодарим тебя, Туз, — сказала она милостиво. — Мы будем тебе благодарны, если ты и впредь будешь сообщать нам о таких передачах.
— Вы имеете в виду о королевской семье, мэм? — спросил Туз.
— Да, о нашей королевской семье. Если королева появится без корги, не стоит будить нас.
Туз не мешал Тэду Таббсу своим пристрастием к телевизору, потому что утром и вечером фермер был всегда занят по хозяйству. Как все фермеры, он не мог отдыхать и в воскресенье. Надо было доить коров, телята и прочие животные рождались независимо ото дня недели, и всем требовались подстилки, корм и питье. Но все-таки в воскресный день было одно отличие. Таббс старался закончить утренние дела около одиннадцати часов и начинал готовить для себя большой традиционный воскресный ланч.
Он всегда был неизменным. Ростбиф и йоркширский пудинг, жареный картофель с зеленью, политый густым жирным соусом, а потом запеканка с джемом. Пока все это стояло на плите, фермер наливал кварту сидра и, усевшись в большем из двух кресел, задрав ноги, попивал его медленно, причмокивая от полноты ощущений.
Но в самое первое утро после того, как он обнаружил, что Туз смотрит телевизор, картина в гостиной была иной.
Любой заглянувший в окошко не удивился бы, увидев фермера в одном кресле и его собаку в другом, но, вероятно, был бы изумлен, увидев неподалеку от фермера довольно большого белого поросенка с необычной меткой на левом боку, похожей на туза треф.
Фермер Таббс сделал глоток сидра и обратился к своему «домашнему» поросенку:
— Ну, Туз, в последнее время я сам себе твержу, что, может быть, старый Тэд Таббс свихнулся. На днях, когда я вошел в дом, ты сидел перед телевизором, тут сомнений нет. И телевизор был включен, тоже нет сомнений. Но это я, должно быть, оставил его включенным. Не могу поверить, что ты включил его сам.
Он сделал еще глоток, собираясь с духом для того, что решил предпринять.
— Я должен выяснить наверняка, — сказал он. — Я никогда не смотрел телевизор в это время по воскресеньям, так что не знаю, какую чушь они там показывают. Но ланч будет готов не раньше чем через полчаса, так что мы можем включить. Вернее, ты можешь включить его, Туз. Надеюсь, ты сможешь, чтобы меня успокоить.
