— Хорошо, Друзилла! — только и мог ответить Мартин.
* * *
Следующие несколько дней были для котенка настоящим отдыхом. Обеспечивать всем необходимым одну мышь гораздо проще, чем девять, да еще и Друзиллу ни с кем не надо было делить. Не было беспокойных мышат, которые вечно вмешивались в разговор, ссорились и задавали глупые вопросы.
— Теперь я понимаю, почему ты была рада избавиться от них, — заметил он однажды.
— Я тебя не понимаю, — резко оборвала его Друзилла.
— Ну ты же говорила, что они просто сводят тебя с ума. Что у тебя нет ни минуты покоя, что ты сыта ими по горло. Разве ты не помнишь?
Друзилла не отвечала.
— Теперь я тебя понимаю. Это, по-видимому, очень утомительно — быть матерью.
— Полагаю, я всегда надлежащим образом исполняла свой долг! — возмущенно отозвалась Друзилла.
— Да-да, конечно, разумеется, — поспешно заверил ее Мартин. — Я только хотел сказать, что дети могут иногда надоедать. Конечно, пока они еще совсем маленькие — это совсем другое дело. Такие розовые, пухленькие, еще слепые. Тогда они просто прелесть, правда?
Он ожидал, что Друзилла снова ответит ему что-то резкое, но вместо этого увидел на лице своей любимицы мечтательное выражение.
— Да, — согласилась она, — действительно прелесть.
— Но ведь ты же всегда можешь завести себе еще.
— Интересно, каким же это образом? — ехидно поинтересовалась Друзилла. — Это одна-то?
Мартин выглядел озадаченным. Как быстро у нее меняется настроение, подумал он.
— Ну раньше же ты смогла.
— Мартин, — спросила мышь, — твоя мама что, никогда не рассказывала тебе, откуда берутся дети? Так я объясню. Слушай внимательно.
Вот так и случилось, что на следующее утро, после того как фермер выпустил кур в сад, Мартин снова устроился в засаде в курятнике.
— Запомни хорошенько, — наставляла его Друзилла, — что по тем самым причинам, о которых я тебе рассказывала, это должен быть самец. Но не какой- нибудь старик — мне не очень-то понравится, если ты притащишь сюда беззубую седую развалину. И уж совсем я буду в ярости, если это окажется самка. Так что смотри не перепутай.
— Но когда я поймаю мышь, как я узнаю, кто это?
Друзилла только раздраженно пискнула.
— Да не буду я тебе это сейчас объяснять! Сам спросишь. Язык-то у тебя ведь есть. Просто спроси: «Ты самец?»
«Надо не забыть», — думал теперь Мартин, сидя в засаде и повторяя про себя эти слова. Услышав какой-то звук, он взглянул наверх и увидел мышь, бегущую по жерди прямо у него над головой. При виде котенка мышь резко развернулась, взмахнув длинным хвостом, и бросилась обратно, но Мартин оказался проворнее. Одной лапой он смахнул мышь с жерди, а другой прижал ее к полу.
