Я вспомнил прозрачные подмосковные рощи с адмиралами, ленточницами, за которыми часами наблюдал у берез. Если у нас количество видов крупных бабочек едва превышало три десятка, то здесь их — сотни. Как узнать, кого поймал? Я выбрался на окраину бананового царства. Протянув руку, чтобы отодвинуть «лопух», замер. На нем сидел антимах. Огромная красно-черная бабочка с узкими фигурными передними крыльями отдыхала. В метре от меня. А я был без сачка и даже без панамы. И сзади уже хрустели ветки под ногами рабочих.
— Тише, тише,— прошипел я по-русски, заводя руку назад.
— Diga? (Что?) — не понял рабочий, ускоряя шаг.
— Стой! — заорал я, но антимах уже взмыл над деревьями. Набрав высоту несколькими взмахами, парусник присел метрах в двадцати над землей. Здесь могла помочь разве что складная пожарная лестница... Но главное — бабочки эти здесь встречаются. А вдруг это случайный, залетный экземпляр? Ведь некоторые бабочки — отличные путешественники, преодолевающие «без посадки» многие сотни километров.
Один из самых прославленных странников — монарх, или Данаус плексиппус, родина его — юг США, Центральная и Южная Америка. Каждую весну они летят на север, в Канаду и на Аляску, а осенью возвращаются, покрывая около четырех тысяч километров. Бабочка располагает запасом ядовитого вещества, отпугивающего всевозможных недругов, посягающих на их жизнь. Монарх откладывает яички на растение, сок которого содержит ядовитые вещества. Вылупившаяся гусеница принимает яд вместе с кормом, но сама от него не страдает. Более того, она аккумулирует и сохраняет его, находясь в состоянии куколки, до того как станет бабочкой. А потому птицы и животные избегают встречи с ним.
...Подходил к концу наш полевой сезон. Приближался декабрь, время жары и ливней. Мы целыми днями сидели за отчетами, укладывали пробы, склеивали отснятую на пленку панораму месторождения. Каждое утро до завтрака, прихватив сачок, я выходил из домика и шел вдоль речки. Метуиссе, плавно огибая заросли, текла на юг и соединялась там с реками покрупнее, которые вливались в Замбези, образуя огромную разветвленную речную систему. Но это было далеко, за сотни километров от нас, а здесь, на границе двух провинций — Замбезии и Нампулы, она оказалась единственной водной артерией для десятков окрестных деревень.
К одному из таких поселков я подошел в тихое нежаркое утро.
Жители на ногах часов с четырех. Женщины в белых платках и цветастых накидках тяжелыми пестиками толкли в ступах розоватые клубни маниоки. Мужчины дежурили на берегу, подстерегая рыбешек, заплывавших в сплетенную из веток запруду. Возле глиняных хижин играли дети. Обычная картина. Я поздоровался с жителями и хотел было пройти дальше вдоль реки, но взгляд упал на прическу одной девочки: среди скрученных тонких косичек ярко выделялось оранжевое пятно — в волосы было вплетено крыло антимаха!
