Во время разговора в домике-хатке у печки Сергей Михайлович положил на стол толстую книгу с алфавитом:
— Вот триста двадцать три фамилии тех, кого мы сейчас хорошо знаем, на кого имеем «личные дела» и с кем или по поводу кого продолжаем вести исследовательскую работу.
Эта книга — итог многих, в том числе и наших трех, экспедиций. А всего, можно сказать, документы, различные свидетельства, воспоминания многих людей помогли сотрудникам музея с помощью журналистов, ветеранов, историков и исследователей «проявить» сегодня фамилии примерно тысячи человек — тех, кто был в Аджимушкайских каменоломнях к началу их обороны, кто принимал участие в ней, видел эти события или сам сражался в числе защитников Аджимушкая. Но на многих из них, в том числе известных по устным свидетельствам участников обороны, нет документов...
Как же горько, наверное, этим людям рассказывать об Аджимушкае и не иметь во внутреннем кармане пиджака красной или зеленой книжки инвалида или участника Великой Отечественной войны из-за недоказанной документально статьи в графе прохождения службы на Крымском фронте, в частности в Аджимушкайских каменоломнях. Архивы не найдены.
Мы не можем с окончательной уверенностью назвать даже автора дневника, найденного в каменоломнях еще в январе 1944 года лейтенантом административной службы Ф. А. Грицаем. Подробно я писал об этом в очерке «Письма к живым». Но и сегодня, по прошествии девяти лет, не могу поставить точку. Рано. Со мной согласен и Сергей Михайлович Щербак.
По-прежнему не знаем мы имен тех или имени того, кто осуществлял связь между намертво, казалось бы, блокированными врагом каменоломнями в конце июля — начале августа 1942 года и нашей отважной разведчицей Женей Дудник — «Тоней», радиограммы которой из военного архива я приводил в очерке «Вы остаетесь в Керчи...».
Все неразгаданные, нераскрытые страницы аджимушкайской обороны, как меридианы на Северном полюсе, сходятся в одной точке: в архиве подземного гарнизона. Но где искать его, как?
...Мы вышли с Сергеем Михайловичем Щербаком из каменоломен у старого, знакомого мне завала с кустом шиповника. Когда-то это был маленький тоненький кустик. И вот разросся, раздался, превратился в большущий колючий куст с крупными яркими ягодами.
На поверхности кратер воронки был аккуратно обнесен железной оградой из толстых арматурных прутьев. Рядом из каменистой земли торчали стабилизаторы авиационных бомб. Сейчас их установили специально... Но такие же перья искореженного ржавого железа встречались нам и внутри каменоломен при расчистке завалов. Так, вкапывая авиабомбы и взрывая с поверхности своды, фашисты пытались бороться с аджимушкайцами. Взрывали, переходили к газовым атакам и снова взрывали...
