На следующий день 8-й гвардейский штурмовой полк снова произвел налет на корабли врага. Вот тогда-то и произошло событие, ставшее памятным для Георгия Кузнецова.
...Ведущим шел снова командир полка. Ведомым — старший лейтенант Кузнецов. На солнце рассчитывать было нельзя — оно клонилось к закату. Но еще стояли белые ночи, и потому видимость на море была отличная. Из кабины штурмовика хорошо просматривалась неспокойная морская поверхность, по которой начали перекатываться белые барашки. Судя по всему, ветер дул с норда.
Скоро на горизонте среди серого свинца вод стали различимы темные силуэтики кораблей. С этой минуты внимание Кузнецова сосредоточилось на будущей цели и на машине ведущего.
В наушниках раздался спокойный голос командира полка:
— Атака! Иду на СКР! — после чего нос штурмовика ведущего опустился вниз. Вслед за ним перевел свою машину в пикирование и Кузнецов.
Челноков выбрал целью ближайший сторожевой корабль, с которого сразу открыли беспорядочный зенитный огонь по выходящему в атаку штурмовику. На эффективную дистанцию действия пушечного огня приблизился и штурмовик Кузнецова. Десятки снарядов смертоносным вихрем прошлись по палубе вражеского корабля, изничтожая прислугу зенитных и артиллерийских установок. Как только смолкли пушки, с бомбодержателей штурмовика сорвались четыре бомбы-сотки, точно накрывшие корабль. Сторожевик осел на корму и быстро скрылся под водой.
— Попался! — прогудел в переговорном устройстве довольный голос Ивана Стрижака, стрелка Кузнецова.
После выхода из атаки Кузнецов стал маневрировать, чтобы пристроиться к машине командира. Внизу одни корабли шли на дно, другие горели, третьи бешено отбивались от атакующих штурмовиков.
Неожиданно сквозь ровный гул мотора Кузнецов услышал какой-то посторонний хлопок. Летчик запросил по переговорному устройству стрелка:
— Кузьмич! Ты ничего не слышал?
— Нет, не слышал, командир.
— На всякий случай будь повнимательней.
— Есть, командир!
Через полминуты Стрижак доложил:
— Командир! По фюзеляжу течет масло.
«Скверная ситуация,— мелькнуло в голове у летчика.— Машина без масла протянет от силы пять минут. До своих не долететь. Скорее всего придется садиться на воду»,— с этой мыслью Кузнецов запросил по радио ведущего:
— Я — «Тридцать шестой». Подбит, иду на вынужденную. Стараюсь тянуть насколько возможно в море.
Командир полка ответил сразу:
— Понял. Садись. Помощь будет.
