Мне подают знак: можно начинать! До боли в глазах всматриваюсь в телеокно — оно все еще без изображения. Березовой и Лебедев летят пока над Атлантическим океаном. Да, думаю я, какая это страшная даль, и, набрав побольше воздуха, кричу:
— Толя! Валентин! Как слышите меня? Прием!
Голос мой прорывается сквозь атмосферу и улетает за пределы Земли, достигая звездных пилотов, летящих со скоростью болида.
— Слышим отлично. Можешь даже так и не стараться...
Я чувствую, как они улыбаются, даже по интонации, а слышимость, если можно так сказать, «миллион на миллион».
— Дорогие друзья, вас приветствуют, обнимают, верят в успех вашего дела не только сотрудники нашего журнала, но и коллеги из других изданий ЦК ВЛКСМ. Каждый желает вам удачи, успеха в вашем великом предприятии...
— Спасибо. Передайте всем им, и особенно вокругсветовцам, что мы очень тронуты таким отношением, их внимание и забота поддерживают нас.
— Прежде чем задавать вопросы, хочу услышать: как ваше самочувствие, как настроение, чем занимаетесь, что там видно сверху?
— Сегодня у нас день активного отдыха. Хотя, может быть, слишком активного — мы разгружаем «Прогресс», и хлопот с оборудованием для экспериментов хватает — груз нестандартный. Для него даже специальные крепления готовились на «грузовике»... Кстати, а как там у вас с погодой?
— День солнечный, жаркий (то была суббота 29 июня). В лесу цветет земляника, в городе буйствует поздняя сирень. После холодов так хорошо — впервые... Жара напоминает мне ту, что была на морской тренировке... Помнишь, Валентин, мы встречали тогда восход солнца?
— Прекрасно помню... Как будто вчера было...
Как будто вчера было...
...Оранжевый дельфин выпрыгнул из воды и, показав раздвоенный, весело изогнутый плавник хвоста, снова погрузился в закипавшую морскую пену.
Крепко ухватившись за леер и утирая выдуваемые ветром слезы, я стоял на палубе корабля и неотрывно смотрел, как море швыряет спускаемый аппарат с этим неунывающим, изящно нарисованным дельфином. «Похоже, кисть Джанибекова», — подумалось мне. И в эту самую минуту еще мощнее, чем прежде, волна ударила в аппарат. Я попытался представить, каково там им, сидящим внутри в этом замкнутом тесном отсеке «Союза». Вот волна снова накрыла шар, но он как-то упруго увернулся, и снова выскочил наверх, и заплясал на самом гребне накатывавшего вала. Дельфин то покажется с одного борта, то скрывается за другим. Крутится шар на волне. Его болтает вправо-влево, вперед-назад, вверх-вниз... Кажется, просто вынести, выдюжить три часа на свежей погоде в таком «снаряде» не по силам человеку. А они поют. И диву даешься: откуда в них такая выдержка, терпение такое?..
