При управлении Японских национальных железных дорог созданы специальные бюро по охране окружающей среды. Чтобы снизить шум, на расстоянии от пяти до пятидесяти метров от пути строят двухметровые керамические стенки-барьеры. Опыт показал, что эти барьеры существенно уменьшают уровень шума в районе железной дороги.
Решение разумное, но проблема остается. Если днем людей донимает шум от проходящих поездов, то ночью они не могут спать от лязга путевых машин. Все ремонтные работы на «Новой Токайдо» ведутся только ночью, чтобы днем не нарушать графика движения поездов.
Землетрясение — а их в Японии хоть отбавляй: десять процентов всех случающихся на земном шаре — один из главных врагов сверхскоростной железной дороги. Достаточно колесу суперэкспресса соскочить с рельса, как произойдет страшная катастрофа. От землетрясений сползают на путь откосы выемок, обрушиваются насыпи, теряют свою устойчивость косогоры, просыпаются селевые потоки, сметающие все на своем пути...
В целях предотвращения аварий на железных дорогах японцы планируют использовать искусственный спутник Земли «Сакура». Система связи при помощи спутника будет передавать экстренные сообщения в случае землетрясения. Для контроля за состоянием земляных сооружений широко применяется авиация. Специальная служба обследует с воздуха обширные территории, примыкающие к железной дороге. Летчики обнаруживают зарождающиеся оползни и селевые потоки.
...Дождь прекратился, и стекла кабины сразу обсохли. Вдали возникает серая точка. Очень быстро она превращается в бело-голубой экспресс, подобный нашему.
— Это «Кодама»,— объясняет господин Ямада.— Такой же поезд, как и «Хикари», только он делает десять остановок на пути между Токио и Осакой. «Хикари» же останавливается всего два раза — в городах Нагоя и Киото.
«Кодама» (в переводе — «Эхо») приближается, растет и наконец — это неизгладимое впечатление! — расплывается. Расплывается прямо на глазах: не видно ни окон, ни дверей, стерлись промежутки между вагонами, и вообще непонятно, что это за громадное чудище с ревом проносится слева от нас. Уши закупоривает спрессованным воздухом. Может ли такое быть? Ведь окна наглухо закрыты, и мало того: кабина оборудована специальной шумозащитной, пылезащитной и воздухонепроницаемой изоляцией. Арифметика тут простая: 210 + 210 = 420. Четыреста двадцать километров в час! Такова так называемая относительная скорость двух суперэкспрессов. Даже у нас — беззаботных пассажиров — нервы натянуты как струны. А каково машинисту, всецело отвечающему за безопасность?! Может быть, привычка?
