Не раздумывая, юноша бросился к машине, рванул переднюю дверцу и... полетел на мостовую: неожиданно легко распахнувшись, она сбила его с ног. От удара о брусчатку он, видимо, на мгновение потерял сознание. Когда Петер поднял голову, «вольво» был уже метрах в тридцати. Ужасно болела вся спина, перед глазами мелькали черные мушки. Но он заставил себя встать и, прихрамывая, побежал за машиной.
Гроот догнал ее лишь у следующего перекрестка. До Розенграхт оставалось всего два квартала, и действовать следовало наверняка. Поравнявшись с открытой дверцей, Петер ухватился правой рукой за подголовник и плашмя метнулся на сиденье. Он даже не подумал, что может сломать руку или раскроить лоб. Главное — остановить «вольво».
Под ногами были две педали. Какая из них тормоз, Петер не знал и поэтому нажал на обе сразу. Педали послушно вдавились в пол, но машина продолжала катиться. «Надо выдернуть ключ зажигания»,— вспомнил он и потянулся к панели. Ключа в гнезде не было. Ручка переключателя скоростей не
двигалась, сколько Гроот ни дергал ее.
И тогда, чувствуя, как им овладевает отчаяние, Петер крутанул баранку. «Вольво» резко вильнул в сторону. Раздался звон бьющегося стекла, противный скрежет сминаемого металла, и машина замерла, уткнувшись в стену дома.
В наступившей тишине за спиной Петера вдруг раздалось громкое, отчетливое тиканье. Удивленный, он перегнулся через спинку: глубоко вдавившись в сиденье, там лежал большой зеленый ящик с множеством отверстий на боковых стенках. На верхней крышке в центре был круглый циферблат, как на старом будильнике. Приглядевшись, Петер обнаружил, что циферблат медленно вращается под прозрачным колпачком. У него мурашки побежали по коже: «Бомба с часовым механизмом!»
Тик-так, тик-так — цифры скачками проходили мимо красной ризки.
...Шесть... пять... четыре...
Мелькнула мысль, что, если выскочить из кабины и броситься на землю, может быть, удастся спастись. Но Петер был не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой.
...Два... один... ноль!
Раздался громкий щелчок. Почти одновременно из отверстий в стенках ящика забили сизые струйки едкого дыма.
«Всего лишь дымовая шашка!» — Гроот готов был кричать от радости. Хорошо, что она сработала здесь, в переулке, а не в толпе на Розенграхт. В поднявшейся панике не обошлось бы без жертв. Именно на это и рассчитывали подонки, пустившие «вольво».
Слезы застилали глаза, дышать становилось все труднее. Но Петер лихорадочно крутил ручки, одно за другим поднимая стекла. Полузадохшийся, он вывалился наружу и захлопнул дверцу. Все. Кабину моментально заполнил дым, словно ее набили грязной ватой. Теперь это было уже не страшно.
