ней было не больше самообладания, чем в пору юности, когда она участвовала в любовных
интригах.
— Пожалуй, я соглашусь, — сказала она, изящно наклонив голову. — Но, будучи твоим
гостем, я не хочу оскорбить тебя, спрашивая об этом предмете больше, чем ты сам
пожелаешь рассказать. И еще я не собираюсь никого обвинять в темном чародействе просто
потому, что кто-то обладает вещью, подвергшейся магическому воздействию.
— Сказанное тобой свидетельствует, что у тебя манеры благородной дамы, —
усмехнулся мужчина. — А теперь послушай меня, Лисинка Meртус. Я хочу сказать тебе кое-
что об этом грузе. Мы тоже его ищем, но шансы могут значительно вырасти, если мы с тобой
будем действовать сообща, а не по одиночке. Однако, я не намерен обсуждать дела здесь в
мокром диком лесу, в твоих людей. Пойдем-ка лучше в мое логово, — он указал большим
пальцем на утес, скрытый за стеной деревьев – убежище практически незаметное даже при
поисках.
— Мне следует идти одной? - поинтересовалась Лисинкa, проверяя человека.
— Иди со всем отрядом, — махнул тот рукой. — Я не боюсь предательства.
— Можешь не уговаривать, но я не хочу стать обременительным гостем, приведя всех
за собой. У тебя что, дворец на утесе?
— Возможно, это когда-нибудь заслужит подобного названия. Но, так или иначе, там я
27
могу оставаться сухим и в тепле. Если ты все же не желаешь привести туда всех, то может
быть, по крайней мере, спустить вниз для них подарки?
Лисинкa видела находящегося в поле зрения Фергиса. Он выжидающе смотрел ей в
лицо, укрывшись под маской гримасы от человека в черном одеянии. Их безмолвная «беседа»
была скоротечна и состояла она из бровей, жестикуляции пальцев, жевательных движений,
касания щек, волос, или бороды, и все в том же духе.
— Замечательно, — одобрила Лисинка. — В таком случае, я приду с десятью воинами,
а ты отправь вниз десяток своих людей с угощениями и подарками.
— Ты хочешь обменяться заложниками? — человек даже не старался скрыть ни
удивление ни негодование.
Самообладание вернулось к Лисинке.
— Это всего лишь ответное предложение гостеприимства, — сказала она с мягкой
улыбкой. — Мои люди умеют быть благодарными, как думаю и твои.
Слова, безусловно, имели двоякий смысл, но, тем не менее, мужчина согласился.
Лисинка подала последний тайный знак Фергису, который осклабился и быстро исчез.
Его не было среди числа приглашенных, поднимающихся на утес. Но не останься Фергис за
