— О Господи, — говорит Рут, — я собиралась отдать вино Эду. А теперь такое впечатление, будто намерена прикончить его самолично.
— Со мной было хуже, — сообщает Дэвид. — Я принес терновый джин в бутылке из-под «Лукозейда»[9]. Кажется, они сочли, что это бомба.
Рут смеется:
— Мне нравится терновый джин. Вы сами его делаете?
— Да, — отвечает Дэвид. — Осенью терн особенно хорош. И черная смородина. Однажды я сделал смородиновое вино.
— Удалось?
— Наверно, только я почти не пью. И угостить было некого.
Внезапно Рут остро понимает его. У нее тоже бывают выходные, когда ей не с кем разговаривать, кроме кошек. Это ее выбор, и она, в общем, ничего не имеет против, просто почему-то странно встретить другого одинокого человека. Так два мореплавателя могут неожиданно столкнуться на мысе Доброй Надежды. Они понимают друг друга, но из-за особенностей своей жизни, вероятно, никогда не подружатся.
Эд возвращается с громадным бокалом белого вина. Рут отдает ему красное, и он поднимает из-за этого чрезмерную суматоху.
— Ну что, Рут? — Эд стоит возле нее и, похоже, наслаждается редкой возможностью смотреть на кого-то сверху вниз. — Нашли какое-нибудь зарытое сокровище?
Но Рут не хочется говорить Эду об останках в грязи, о торках, даже о хендже. Она и сама не знает, почему просто думает, что эти тайны должны еще какое-то время принадлежать только Солончаку. Дэвид не в счет — он чуть ли не часть болота.
— Я преподаю в университете, — наконец сообщает она. — Мы почти не занимаемся раскопками. Во всяком случае, студенты каждую весну находят одно и то же.
— Почему?
— Просто мы знаем, что здесь есть, — объясняет Рут. — А откопать что-то им нужно. Американцы, если ничего не найдут, потребуют свои деньги обратно.
— Американцы, — неожиданно произносит Дэвид, — отвратительные люди. В прошлом году здесь было несколько человек, пытались поймать песчанку. Очевидно, думали, что она ранена.
— Что такое песчанка? — спрашивает Эд.
На лице Дэвида появляется удивление.
— Это птица. Самая обыкновенная. Они бегают по морскому берегу у кромки воды в поисках корма. Эти американцы сочли ее раненой, потому что она не летала.
— Здесь, должно быть, есть интересные птицы, — замечает Эд безо всякого интереса. И снова начинает подскакивать, высматривая, с кем бы еще поболтать.
Но Дэвид преобразился.
— Замечательные, — говорит он, и глаза его блестят. — Болота для птиц просто рай. Столько пищи. Во время перелетов тут останавливаются целые стаи, чтобы подкрепиться.
