Гарри Нельсон сидит за обшарпанным, заваленным бумагами пластиковым столом. Эта комната, очевидно, часть более просторной — видно, где бетонная плита входит в тщательно проделанную выемку на потолке. Теперь это неудобная часть помещения, высота которого превышает ширину, с непропорционально большим окном, полузакрытым белой шторой с рисунком. Однако Нельсон не похож на человека, обеспокоенного своим окружением.
Когда она входит, Нельсон встает.
— Рут. Хорошо, что приехали.
Рут не помнит, чтобы предлагала ему называть ее по имени, но теперь, похоже, уже поздно что-то предпринимать в связи с этим. Она не сможет попросить его вернуться к обращению «доктор Гэллоуэй».
— Кофе? — спрашивает Нельсон.
— Да, пожалуйста. Черного.
Она знает, что кофе будет отвратительным, но отказаться почему-то неловко. Кроме того, это даст ей возможность чем-то занять руки.
— Ричардс, две чашки кофе, — рявкает Нельсон стоящему в нерешительности полицейскому. Очевидно, с «пожалуйста» у него та же проблема, что и со «спасибо».
Рут садится на обшарпанный пластиковый стул напротив стола. Нельсон тоже садится и некоторое время разглядывает ее, хмурясь. Она начинает чувствовать себя неловко. Не ради же кофе он пригласил ее сюда? Может, этим молчаливым обхождением он запугивает подозреваемых?
Полицейский возвращается с двумя чашками. Рут чрезмерно благодарит его, замечая с упавшим сердцем на поверхности жидкого кофе странную восковую пленку. Нельсон ждет, пока дверь снова закроется, и говорит:
— Вы, должно быть, задаетесь вопросом, почему я попросил вас приехать.
— Да, — бесхитростно отвечает Рут, пригубив кофе. Вкус у него еще хуже, чем вид.
Нельсон придвигает к ней папку.
— Исчез еще один ребенок, — произносит он. — Прочтете об этом в прессе.
Рут молчит; даже не заглядывает в бумаги.
Перед тем как продолжить, Нельсон бросает на нее острый взгляд. У него усталый вид, сознает Рут. Под глазами темные круги, утром не побрился. В сущности, он больше похож на человека с объявления «разыскивается», чем на полицейского.
— Мне пришло письмо, — продолжает Нельсон. — Помните, я говорил вам о письмах, приходивших во время расследования дела Люси Дауни? Нынешнее, похоже, написано тем же человеком. По крайней мере кто-то хочет навести меня на эту мысль, что, пожалуй, еще более странно.
— И вы полагаете, этот человек может быть убийцей?
Нельсон долго молчит, хмуро уставившись в кофейную чашку.
— Строить предположения опасно, — говорит он наконец. — Так произошло с делом Джека-потрошителя, если помните. Полицейские были настолько уверены, что анонимные письма приходят от убийцы, что направили расследование не в ту сторону, а оказалось, их писал какой-то помешанный. Здесь вполне может быть то же самое. — Умолкает снова. — Просто… существует вероятность, что их написал убийца, — в этом случае там могут оказаться важные нити. И я помню, что в тот день, когда мы нашли кости, вы говорили о ритуале и прочих вещах. В этих письмах много всего такого, поэтому я хотел, чтобы вы прочли их и сказали, что думаете.
