Вокруг Света 1981 № 08 (2491) | страница 14



До фактории Щучьей я добирался на почтовом катере. Двое суток плыл по реке, петляя по многочисленным сорам, застревая на мелях. Берега реки поросли непролазным кустарником, над которым летали утки. Фактория затерялась в глубине тундры. Истосковавшийся по людям начальник почты охотно подвез меня до одинокой избы, стоявшей на обрывистом берегу в окружении нескольких тощеньких лиственниц.

Когда моторка ткнулась в берег, из избы вышел высокий рыжеволосый человек с развевающейся на ветру бородой, в тельняшке, черных шароварах и огромных серых валенках. Черная повязка на глазу перекрещивала его лицо, а добродушная улыбка не оставляла сомнений, что человек этот прост, любит общение и знает толк в законах гостеприимства.

Через час мы уже запросто беседовали за узким столом в небольшой темноватой избенке с жарко натопленной печью, где сновало немало приехавшего из Москвы ученого люда. Всем им вскоре предстояло разъехаться по отдаленным уголкам тундры.

О том, что кречеты гнездятся в районе Сопкая, ученым стало известно в конце сороковых годов, когда были найдены их линные перья; видели птиц и в полете. Но первое гнездо на Щучьей обнаружили лишь в 1973 году.

Калякин рассказывал, что, оказавшись на Ямале впервые, он был поражен богатством природы этого края. И решил приехать снова, чтобы построить постоянную базу для регулярных наблюдений, создать стационар. Было ясно, что Ямал стоит на пороге перемен, и уже теперь следовало искать места, которые могли бы пригодиться для дальнейших наблюдений над изменением экологической обстановки.

Его проект создания стационара на Ямале был интересен: под конусообразной, как в ненецком чуме, крышей должны были размещаться жилые помещения и лабораторные подсобки. Но ждать осуществления этого проекта ему показалось слишком долгим. На реке Щучьей Калякин отыскал полуразвалившуюся избу, которая была построена, вероятнее всего русскими купцами, приплывавшими сюда за царской селедочкой. Эта-то изба и стала основанием нынешнего стационара. Избу продал колхоз как дрова, на слом, но Калякин ломать ее не стал, а соорудил над ней крышу. Рядом с избою помещались теперь и баня, и кладовая, и лаборатория, где обрабатывались птичьи тушки, ремонтировались лодочные моторы. На чердаке разместилась удобная спальня. Спали там, по правде говоря, на полу, в спальных мешках, но в сырую ветреную погоду это помещение было если не раем, то все же лучшим жильем, чем палатка.