Социальные проблемы острова во многом обусловлены отсталостью экономики. Среди всех департаментов Франции Корсика занимает первое место по уровню безработицы, темпам роста стоимости жизни, здесь самые низкие доходы на душу населения и самые высокие цены. Ведь почти все продукты питания и промышленные товары завозят с континента. И естественно, что пока, например, пачка сливочного масла проделает долгий путь из Нормандии в Аяччо, она вздорожает в полтора-два раза по сравнению с той же пачкой в Париже или Лионе.
На протяжении многих лет на острове свертывается сельскохозяйственное производство. Как это ни парадоксально, но если в 1800 году, когда местные крестьяне мотыгами обрабатывали свои участки, на острове было 144 тысячи гектаров плодородной земли, то в 1960 году осталось лишь 3600. Точнее, земля все та же, плодородие ее не упало, но вот обрабатывать тысячи и тысячи гектаров стало некому: в результате деятельности Европейского экономического сообщества, установившего низкие закупочные цены на продукцию сельского хозяйства, масса мелких и средних крестьянских хозяйств разорилась. Правда, на восточном побережье французы, вернувшиеся в 60-х годах из Алжира и Марокко, после того как эти государства провозгласили независимость, создали крупные современные виноградарские хозяйства, конечно, не без помощи государственных субсидий. Сегодня практически все равнины в восточных районах острова превращены в один огромный виноградник. Однако корсиканским крестьянам подобная «аграрная революция» принесла лишь новые трудности, поскольку торговля вином и виноградом полностью оказалась в руках французских компаний.
Мне представилась возможность своими глазами увидеть некоторые симптомы «корсиканской болезни». Однажды Франсуа Жиро сказал мне:
— Мои друзья, которые живут неподалеку от Аяччо, приглашают меня к себе. Может, вы составите компанию?
Я охотно согласился, и в пятницу часа в четыре дня мы уже выезжали из Аяччо. Скоро город остался позади, мимо замелькали горные склоны, поросшие густым кустарником и высокой травой.
— Смотрите, — заметил Франсуа, — это и есть знаменитые «маки». В таких зарослях во время войны на Корсике и во Франции скрывались партизанские отряды. С тех пор слово «маки» прочно вошло во французский язык.
Еще час пути — и нас уже радушно встречали друзья Франсуа.
На следующее утро мы отправились побродить по горам. Не успели пройти и сотни метров, как Франсуа остановился и сказал:
