Шло время. Бурами Морева мы пробурили уже не один ледник: на Кавказе, Памире, Полярном Урале... Виктор защитил диплом, в котором были и ультразвук, и вода, и лед в нужном сочетании. Правда, когда мы пытались включить в дипломную работу описание эксперимента на леднике Росса, сотрудники кафедры скептически улыбались: «Вы лучше уберите все это, диплом и так хороший, а с вашей экзотикой он будет выглядеть несерьезно». Мы не возражали, ведь главный вывод дипломной работы все равно оставался — предложенный зонтик должен работать.
Я сообщил в штаб Проекта, в город Линкольн, об ультразвуковом устройстве и о том, что хотел бы взять с собой инженера Виктора Загороднова. Предложения были приняты, правда, не целиком. Бурение с отбором образцов по всей толщине руководство Проекта решило провести своими силами.
— Считай, что ты уже член Проекта, — сказал я Виктору.
Но он встретил мои слова недоверчиво:
— Что?.. Вы думаете, мы полетим со своими самодельными штучками в Америку и Антарктиду?
— Да, да, Витя! Все будет хорошо...
Сначала мы должны будем лететь в Вашингтон, потом в Линкольн, потом в Лос-Анджелес — отправной пункт антарктической экспедиции, потом на Гавайские острова — там мы заправимся, а уж оттуда прыжок в Новую Зеландию, где в городе Крайстчерч получим теплую одежду, и дальше — через океан, тоже самолетом, на станцию Мак-Мердо — главную американскую базу в Антарктиде.
— Эта дорога мне хорошо известна, — говорил я Виктору, — так что не заблудимся. С Мак-Мердо перелетим в центр ледника Росса. Американцы пробурят для нас дыру, мы опустим под лед наш зонтик и...
Говоря это, я чувствовал, что Витя не вериг ни одному моему слову. По-видимому, никто до сих пор не рисовал ему воздушные замки так неприкрыто и нереально.
Надо отдать Должное — Виктор не смеялся над моими рассуждениями. Он с энтузиазмом принялся за изготовление зонтиков...
К этому времени безбрежная белая равнина ледника Росса была разделена перпендикулярными линиями на клеточки с расстоянием между линиями около пятидесяти километров, и в каждом узле клетки установлена веха, позиция которой очень точно определялась со спутника. Наблюдая за изменением позиции вешек во времени, можно было судить о скорости движения льда и его направлении.
Тяжелые самолеты начали летать над ледником, и радиолокационная аппаратура, установленная на этих машинах, позволила определить толщину ледника и положение дна моря под ледником. На основе полученной информации было выбрано место для бурения, оно пришлось на узел клеточки, образованной пересечением линий (по-английски произносится «джей») и 9 (по-английски — «найн»). В связи с этим будущую станцию решили назвать просто: лагерь «Джей-Найн».
