Одно ли здесь только везение?
Я решил попытаться пройти весь путь его экспедиции, начиная от Нижнеколымска, далее побережьем Северного Ледовитого океана вокруг Чукотки через Берингов пролив до Анадыря.
Но на чем идти?
Ясно было одно: судно, как коч Дежнева, должно быть до примитивности простым, но пригодным для дальних путешествий.
Я знал, что Виктор Блохин, инженер-конструктор Института высоких температур Академии наук СССР, увлекается конструированием плотов на надувных понтонах.
Виктор познакомил меня с чертежами, и я предложил ему провести испытания готового плота на Колыме.
Свой замысел мы решили осуществить летом 1978 года. Для путешествия нам нужны были еще два человека — кок и моторист. Эти обязанности выпали на долю Виктора Кирьякова и Бориса Фролова. И Виктор и Борис с рюкзаками исходили Тянь-Шань, Памир, Крым, Кавказ. Вместе с ними я съел не один пуд соли в экспедициях. Борис — мастер на все руки, разбирается хорошо в технике, знает лодочные моторы. Виктор же под стать Борису, к тому же хорошо готовит пищу из самых скромных продуктов и, что немаловажно, всегда, где возможно, использует «подножный» корм.
26 июля мы уже были в Магадане, а еще через несколько дней в верховьях Колымы, в поселке Синегорье, откуда должно было начаться наше путешествие.
...Мы знали, что Колыма для плавания река непростая. Особенно верхнее ее течение: сотни проток могут завести в тупик, из которого не выберешься. Но стоило нам пуститься в путь, как обнаружилось, что на реке нет ни одного опознавательного знака, ни одной вехи. А жилье — редкие избушки охотников часто оказывались пустыми. Да и перекаты. Одни названия чего стоят: «Каменный разбой», «Неожиданный», «Коварный», «Ледяной», «Туманный», «Нежданный», «Паутинный разбой», «Кислый», «Слезовский»... Только в верхнем течении Колымы мы насчитали семьдесят шесть перекатов. Хорошо еще, что это был год большой воды: метр воды под плотом — всего метр! — и огромные острые камни. Вот когда мы смогли оценить достоинства своего плавсредства с тридцатисантиметровой осадкой. Плот великолепно слушался руля. Разворачивался буквально на месте. При немалой скорости течения делали с мотором до двадцати километров в час и, несмотря на частые и долгие остановки для киносъемки, оставляли за собой в день около ста километров.
...Река круто поворачивала вправо. Плот лихо выполнил маневр, и вдруг Блохин крикнул:
— Ребята! К нам гости!
