— Иными словами, проблему можно решить только комплексом средств и методов
?
— Сейчас это аксиома. Но, к сожалению, и в науке велика сила инерции. Меня лично, например, те результаты, которые были получены экспедицией «Каллисто», еще раз — и, видимо, окончательно, — утвердили в убеждении, что настала пора выбора стратегии развития морских хозяйств в прибрежных зонах морей, омывающих наши берега.
Но на какой основе их создавать? По-прежнему ли делать ставку на отдельные виды рыб, беспозвоночных и водорослей, направляя максимум усилий на изучение тех или иных популяций? Или, признав, что главнейшим в структуре жизни на Земле является биоценоз, срочно начать всестороннее исследование самых разных по происхождению, но связанных по экологии животных и растений — от микробов до хищников?
Я — за второй путь. Он более сложен, но отдача от него в итоге бесконечна. Как бесконечен опыт самой Природы, подсказывающий нам этот путь.
Утром пятого августа 1977 года работники музеев Кремля пришли на работу, как всегда, задолго до их открытия. В начале девятого над центром Москвы разразилась гроза, которая, однако, никого не обеспокоила, поскольку давно миновало время, когда удары молний могли повредить здания столицы. Тем неожиданней было случившееся дальше: над Кремлем внезапно появился огненно-желтый шар, который стал спускаться к Архангельскому собору. Дверь собора была открыта, смотрительница музея Н. С. Антонова готовилась к приему посетителей.
«Я сидела за столом у входа в музей, а С. А. Савкин стоял в метре от меня, — вспоминает она. — На улице дождь лил как из ведра, гремел гром, вдруг в дверь между нами на уровне примерно метра пролетел раскаленный шар сантиметров пяти в диаметре. Цвета он был как горящая лампочка, только такой яркий, что мы друг друга перестали видеть. Почти беззвучно он далее пролетел через помещение и взорвался на алтаре, ударившись о царские врата».
Работник охраны С. А. Савкин добавил: «Все произошло в несколько секунд. Я увидел только, как что-то блеснуло передо мной. Потом был треск и удар... Удивительно, что кисее, которая висела тут же, за вратами, ничего не сделалось...»
Действительно, ущерб оказался невелик: обгорел завиток на деревянной резьбе царских врат.
Опрос свидетелей, видевших молнию снаружи, теодолитные замеры, тщательный осмотр территории Кремля и самого Архангельского собора позволили восстановить всю картину. Выяснилось, что молния была не одна, их оказалось гораздо больше!
