Мы проходили мимо черных нянь, гулявших с очаровательными белыми детишками, и горничных с ухоженными собачками. Мы шли мимо неулыбчивых портье, бдительно стороживших неприступные подъезды, предназначенные для публики «сосьял», то есть из общества. Впрочем, и черные ходы охранялись не менее неусыпно. Шелестели листья пальм, ветер приносил с моря мелкую соленую пыль. Это был родной город Жоана, теплый и красивый, утонувший в неге, населенный сердечными и вежливыми людьми, и все же беспощадно жестокий.
Жоан становился взрослым, сколько еще он сможет пробавляться чисткой ботинок?
— Меня, конечно, возьмут подсобником на стройку, — с неизменной уверенностью в себе сообщил Жоан. — Но я не хочу, ведь будут платить всего четыре крузейро в час — минимальную зарплату. — Жоан выразительно посмотрел на меня.
Если когда-то и можно было купить на нее необходимое для поддержания жизни в теле одного человека, то инфляция давно съела эту возможность.
— Поработаю пока тут, — продолжал Жоан. — Через год-два меня призовут, и, может быть, в армии удастся получить хорошую специальность. Лучше бы всего моряка или автомеханика. — За прошедшее время мечта Жоана повзрослела.
Я не знал тогда, что вижусь с ним в последний раз. Но всегда расставание с Жоаном оставляло у меня тяжелое чувство от сознания огромности зла и собственной беспомощности. Я глядел, как он неторопливо брел по «португальским камням», с профессиональной цепкостью осматривая встречных, безошибочно выбирая кандидатов, и настырным голосом независимо от состояния обуви предлагал:
— Сеньор, почистить ботинки?
Виталий Соболев
Рио-де-Жанейро — Москва
Туман плывет по высохшему руслу над гладкими камнями и стлаником, связавшим крепкими узлами корней береговой откос. Он голубой от светлеющего сверху неба. Холодно, сыро, тоскливо, неуютно. Шипит, чихает, не хочет гореть костер. Бока палаток отвисли от влаги и, кажется, тоже дымят, испуская тепло остывающих после ночи спальников.
Геолог отряда Лида Павлова проводит инструктаж по технике безопасности. Начальство от нас в доброй тысяче километров, в Чагде, тем не менее почти ежедневные наставления, получаемые по рации, дают нам некоторую информацию о том, что делается в других партиях и отрядах.
Если напоминают, что ходить в дождь по камням опасно, значит, кто-то сломал ногу. Если говорят, что надо осторожно обращаться с огнем, следовательно, кто-то поджег сушняк или спалил палатку. Если запрашивают, у всех ли есть оружие и все ли умеют с ним обращаться, выходило, что на кого-то напал медведь.
