Но, как выяснилось, самая серьезная ссора возникла из-за ошибок, допущенных при подсчете китов, доставленных на базу китобойцем «Валь-4». Виноват в неточности был Бланд. Он сообщил своему секретарю, что туши были доставлены на базу китобойцем «Валь-8». Шкипер «Валь-4» Петерсен, явившийся на борт базы, чтобы исправить ошибку, призвал в свидетели бригадира с разделочных палуб. Эрик не признавал свою ошибку, а обвинил Нордаля в том, что вся эта история с Петерсеном и бригадиром была им подстроена.
«Я знаю, что это значит! — кричал он. — Вы пытаетесь от меня отделаться! И от моего отца тоже. Вы хотите овладеть всей компанией!»
Нордаль спросил, что он под этим подразумевает, и тот ответил: «Я знаю, чего вы домогаетесь. Хотите получить от меня еще одну финансовую консультацию. Вам нужны деньги, чтобы купить власть. Но хватит с меня того, что я советовал вам в Кейптауне. Что ж, ждите, пока не наступит крах. Если бы я не знал, что он наступает, я бы... я бы...» — он не закончил фразы и вылетел из каюты.
Я вновь вызвал секретаря и спросил, почему он не упомянул об этом факте в своем показании. Тот ответил, что не считал это существенным. Но я-то понимал, что действительная причина заключалась в страхе потерять работу теперь, когда Эрик Бланд был управляющим базой, а на борту ее находился его отец. Однако секретарь подтвердил каждое слово этого показания.
В каюте у Нордаля произошла новая ссора, подслушанная одним из матросов.
«Я отказываюсь уходить в отставку, — говорил Эрик. — Если хотите, увольте меня. Но посмотрим, что скажет отец, когда будет здесь».
«Твой отец может делать что захочет, — устало ответил Нордаль. — Но я не позволю, чтобы на мне ездил такой недоносок, как ты, и позабочусь, чтобы и компания этого не допустила».
Раздался звук пощечины. И едва успел матрос отскочить от двери, как из каюты с побелевшим лицом и перекошенным ртом вылетел Эрик.
Последним свидетелем был дюжий мужчина со шрамом на щеке. Я сразу узнал его. Это он сопровождал капитана Ларвика к трапу в первый день моего вступления на борт плавучего завода. Звали его Ульвик. Он показал, что в ночь со 2 на 3 января, чуть за полночь, находился, на палубе и на корме встретил Бернта Нордаля, курящего сигару около одной из шлюпок. Управляющий взволнованно ходил взад и вперед. Минуту спустя Ульвик увидел Эрика Бланда, направляющегося к Нордалю. Ульвик остановился, любопытствуя, не произойдет ли между ними новая ссора. Он услышал начало перебранки, но не мог сказать, что говорилось при этом, так как находился слишком далеко. Вдруг голоса зазвучали ожесточенно. Затем раздался крик, и наступила тишина. Ульвик увидел возвращающегося Бланда. Его лицо было очень бледным. Тогда свидетель подошел к тому месту на корме, где стоял Нордаль. Управляющего там не было.
