Иные эмоции тот же пейзаж вызвал у Григория Середы. Он впервые как бы со стороны взглянул на свою работу. «Ведь здесь же земля была, земля, а не лунный грунт. Так что же мы сотворили?!»
Было это в начале шестидесятых годов. Тогда еще только начинали говорить о том, что плодородной земли становится все меньше; законы об охране природы, решения партийного съезда — все это пришло позже. В общем, понятно: проблема должна раньше сформироваться, созреть. Но происходило это не в безжизненном пространстве, а в сердцах и головах людей. Одним из таких пионеров, осознавших, что нужно изменить наше отношение к земле, и был коммунист Григорий Середа.
Мне бы не хотелось, чтобы все это понималось упрощенно: вот Середа осознал и встал на защиту природы. Нет, все сложнее. Есть веление времени — одни принимают его раньше, другие — позже, третьи подчиняются ему нехотя, повинуясь распоряжениям и законам. Но всегда есть самые первые, и, чтобы объяснить, почему они избрали свой нелегкий путь, стали первопроходцами, нужно понять, кто они.
Итак, вернемся к истории с «лунным» ландшафтом. К тому времени, когда Середа осознал, что в душе его происходит конфликт. Как мог бы поступить на его месте другой хозяйственник? Возможно, он подавил бы в себе «души прекрасные порывы» и сказал: «Мое дело — план, надо давать руду. Защитой природы пусть занимаются другие». И вероятней всего, оказался бы в числе тех, третьих, которые дожидались соответствующих решений, — так спокойней.
Что и говорить, простой путь. Середа пошел нетореной дорогой. И поэтому мы ничего не знаем об упомянутом имярек, а пишем о Середе.
Казалось бы, всю свою жизнь он провел вдали от крестьянских забот — студент, летчик, горный инженер. Да, он родился, учился, воевал в тех же местах, где хозяйствует сейчас, на родимой Днепропетровщине. Все равно рушится нехитрая схема: живет в селе — близок к земле, уехал в город — оторвался от нее. В юности его заворожил самолет. Середа поступил в аэроклуб. Авиация в те годы была, как для нас космонавтика. Увлекли его небеса. А земля? Что ж, как сказал поэт: «Земля любима, но небо — возлюбленно. Небом единым жив человек». И Середа «жил небом» всю войну, потому что сражаться ему довелось в авиации — вначале на истребителе, потом на штурмовике.
Так Середа пролетал всю войну. Мне сказал: «Повезло». Четыре года сражался он за нашу землю. Вдумаемся в эти слова — за землю...
— Сколько за эти годы перекорежили земли — смотреть было больно. Сколько перепортили курганов... — так вспоминал он, когда в его краях нашли знаменитые клады скифов. Земля для него и история, и просто земля — кормилица.
