Саймон перевернулся и с криком прыгнул на спину Брэду.
Возня сопровождалась пыхтеньем и визгом, от которых у Зои потеплело на душе. Она даже не поморщилась, когда Брэд перебросил Саймона через голову и припечатал к ковру.
— Сдавайся, маленький хвастливый задира!
— Ни за что! — крикнул мальчик и залился смехом — его безжалостно щекотали, в то время как он отчаянно пытался увернуться от мокрого языка проснувшегося Мо. — Мой свирепый пес разорвет тебя на куски.
— Да? Я прямо дрожу от страха. Сдаешься?
Задыхающийся и плачущий от смеха Саймон визжал и сопротивлялся еще секунд десять.
— Ладно, ладно. Но больше не щекотать, а то меня уже тошнит.
— Ты сам все это начал, — сказала Зоя.
Брэд повернул голову на звук голоса своего адвоката, и в этот момент локоть Саймона врезался ему в губу.
— Ты за это дорого заплатишь, — прорычал он, дотрагиваясь до небольшой ссадины тыльной стороной ладони.
Руки Зои, держащие поднос, непроизвольно дернулись.
В мгновение ока Брэд вскочил на ноги. Охваченная ужасом, Зоя уже хотела с криком броситься на защиту сына, но Брэд схватил его, перевернул и оставил висеть вниз головой. Саймон снова зашелся от смеха.
Колени у нее подогнулись, руки задрожали, и Зоя поспешно поставила поднос на стол. Чашки на нем звякнули.
— Смотри, мама! Я вверх тормашками!
— Вижу. Тебе пора принимать нормальное положение и чистить зубы.
— А можно я… — мальчик вынужден был замолчать — подоспевший Мо принялся облизывать ему лицо.
— Завтра в школу, Саймон. Иди готовься ко сну. Потом вернешься и пожелаешь Брэдли спокойной ночи.
Не отрывая взгляда от Зои, Брэд перевернул мальчика и поставил на пол.
— Давай. У тебя будет возможность отыграться.
— Отлично. Когда?
— Как насчет вечера пятницы? Приедешь ко мне и привезешь с собой маму. Сначала пообедаем, а потом устроимся в игровой комнате.
— Ладно. Поедем, мама? — в ожидании ответа Саймон обхватил ее за талию. — Только не говори «посмотрим». Скажи «да». Пожалуйста!
Колени Зои все еще дрожали.
— Хорошо. Да.
— Спасибо! — Сын с жаром обнял ее, после чего свистнул собаке и танцующей походкой вышел из гостиной.
— Вы подумали, что я собираюсь его ударить. — В голосе Брэда звучало такое искреннее удивление, что Зоя почувствовала, как у нее внутри все сжимается.
— Я просто… У вас был такой голос… Простите. Я дура.
— Я бы не мог ударить ребенка.
— Простите. Это материнский инстинкт.
— Саймона кто-нибудь обижал? Кто-то из ваших знакомых его хоть раз ударил?
— Нет. Нет. — Зоя изо всех сил пыталась успокоиться. — На него вообще никто не обращал особого внимания. И хотела бы я посмотреть на того, кто осмелится поднять на него руку в моем присутствии.
