Вудстаун | страница 2



Пока продолжалась зима, никто ничего не замечал. Жители Вудстауна порой слышали глухой треск в потолках и мебели. Время от времени дазала трещину стена, с шумом раскалывался в магазине прилавок. Но ведь свежее дерево подвержено таким случайностям, и никто не придавал этому значения. Однако с приходом весны — весны внезапной, буйной, столь обильной соками, что из‑под земли словно доносилось легкое журчание ручейков, — почва начала вздыматься под напором невидимых и живых сил. В каждом доме разбухала мебель, перегородки, а на поЛу вспухали борозды, как если бы там прошел крот. Ни окна, ни двери больше не закрывались. «Это сырость, — говорили жители, — с жарой она пройдет».

Вдруг, на следующий день после сильной бури, которая налетела с моря и с огненными вспышками и теплым ливнем принесла лето, город, проснувшись, ахнул от изумления. Красные кровли общественных зданий, колокольни церквей, полы в домах, даже деревянные кровати — все было покрыто налетом зеленого цвета, тонким как плесень, легким как кружево. Это была масса микроскопических почек, где уже различались зародыши листьев. Такое странное последствие дождя позабавило и ничуть не испугало, но к вечеру по всей мебели и стенам стали распускаться пучки листьев. Ростки тянулись, на глазах превращались в ветви. Слышно было, как, зажатые легонько в руке, они растут и трепещут, словно крылья.

На другой день все помещения стали походить на оранжереи. По перилам лестниц протянулись лианы. На узких улицах ветви перекинулись с одной крыши на другую, образуя над городом шумящую сень лесных аллей. Это уже начинало тревожить. И пока ученые, собравшись, обсуждали этот необычный случай появления растительности, толпы людей спешили выйти на улицу, чтобы увидеть чудо во всем его многообразии. Возгласы, гул изумления праздной толпы придавали какую‑то торжественность этому странному происшествию. Вдруг кто‑то крикнул: «Посмотрите на лес!» — и все с ужасом заметили, что за последние два дня зеленеющее полукольцо стало куда ближе. Казалось, что лес надвигается на город. К первым домам на окраинах подступили уже передовые отряды колючего кустарника и лиан.

Тогда Вудстаун стал постигать происходящее, и его охватил ужас. Было очевидно, что лес шел отвоевывать свое старое место на берегу реки, а его срубленные, изувеченные, похищенные деревья вырывались из плена, чтобы самим наступать впереди него. Как бороться с этим вторжением? Огнем? Но была опасность поджечь весь город. А что могли сделать топоры против этих постоянно возрождающихся жизненных соков, против этих корней, с чудовищной силой атакующих почву, против тысяч летучих семян, которые, расколовшись, давали жизнь новому дереву в том месте, где они упали?