Когда мы снова были в воздухе, я заметил на далеком горизонте у Охотского моря полоску тумана. Скоро потускнело и солнце. Небо казалось выцветшим, старым. «Что бы это значило?» — не без тревоги подумал я.
В шесть утра в штабе рассматриваем сводку погоды, переданную нашими полевыми подразделениями. Восточный край материка охвачен непогодой. Ветер 6—7 баллов, видимости нет. Ветер бьет с размаха в окна, в помещении полумрак, тучи заслонили утро. В железной печке нет-нет да вспыхнет огонек и обольет алым заревом безмолвные фигуры собравшихся людей. На лицах, внезапно выхваченных из темноты, безнадежность. Говорить не о чем. Рухнули последние надежды спасти экипаж По-2...
Мысли невольно возвращаются к прошлому. Встают в памяти походы, подъемы на пики, тропы по неизмеримым болотам, всегда манящие к себе дали; Тиманчик, с которым мы делили походные дни и ночи. И где-то в душе снова зашевелилась надежда, непростительным показалось уныние. Надо что-то предпринимать...
На всякий случай даю распоряжение загрузить самолеты Ли-2 и Ан-2 и держать их в готовности для вылета. Обязали все наши полевые станции на побережье Охотского моря давать погоду через каждые два часа. Но даже чудо не спасет людей в такой холод и ветер. И обнаружить с воздуха место катастрофы будет трудно. Проклятая буря, что наделала!...
Много дней ярилось море. Полчища туч, подхваченных ветром, день и ночь проносились над восточным краем материка. Все живое, способное сопротивляться, не смело покинуть убежище. Вымер и поселок. Ни лая собак, ни людского говора. Только воет и злится в трубе ветер, да на душе затвердевшая боль...
И вот однажды, это было, кажется, на седьмой день после катастрофы, меня разбудил резкий стук в окно. Я вскочил. С аэродрома доносился гул разогреваемых моторов.
— Приехали за вами. В восемь назначен вылет, — услышал я голос шофера.
Сборы недолги, все давно приготовлено. Тороплюсь, тут уж не до завтрака. Старушка хозяйка, добрейший человек, засовывает в карман моего полушубка сверток с едой.
— Пошли вам господь удачу! — по ее морщинистому лицу катятся крупные слезы.
Бури как не бывало! Исхлестанные ветром деревья стоят безвольные, в мертвом покое, да вдали сквозь сумрак виднеются на фоне синевы горы. В прозрачном воздухе — неподвижные столбы дыма из труб.
Подъезжая к аэродрому, мы видели, как оторвался от земли Ан-2 и, не разворачиваясь, лег курсом на Уду. Как договорились, он будет базироваться вблизи поселка Удское. Наш Ли-2 еще заправлялся.
