27 километров туннелей ведут сегодня на створ. Самый большой туннель — пассажирский, длиною три километра, — находится на высоте свыше девятисот метров. Несколько месяцев две горные бригады шли в скале навстречу друг другу, пока не произошла сбойка — сантиметр в сантиметр.
...По ночам Казбеку Султановичу снятся весенние воды Нарына. В чаше Токтогульского моря сейчас всего 40 метров глубины, уровень его не поднимался всю зиму. Но начнется паводок — и берегись...
Вот почему ранним утром, когда первая смена еще пьет чай, начальник управления основных сооружений Казбек Хуриев уже шагает по котловану, обдумывая, когда же можно будет наконец воздвигать стену на правом, слабом берегу.
Потом он идет туда, где над крышей здания готовят глубинные аварийные водосбросы, так называемые «лотки». По его подсчетам, море в паводок поднимется еще метров на пятьдесят. А если выше? Хуриев родился в горах и знает, что горные реки коварны. Потому и нужны ему до зарезу аварийные лотки, чтобы, если понадобится, спустить по ним лишнюю воду...
Хуриев стоит на 133-й отметке и смотрит вверх. Там, на скале, чудом прилепилась деревянная хибарка, похожая на забитый ящик. Альпинисты, которые работали здесь задолго до появления строителей, не тронули ее, будто знали, что когда-нибудь она станет для Хуриева своеобразным ориентиром. Чуть-чуть не дойдет до этой хибарки одна из самых высоких на планете плотин, когда поднимется на свои 217 метров.
Морозное солнце встает над каньоном. Из туннеля прямо на плотину вперевалочку выползают автобусы. Молодые, крепкие парни двигаются к бетонному залу.
— Здравствуйте, Казбек Султанович!
Монтажники, взрывники, бетонщики...
— Казбек Султанович, правую скалу надо крепить.
— Думайте, ребята, думайте... — отвечает Хуриев.
— Будем нагнетать в породу цемент.
Хуриев распахивает полы брезента и входит под своды бетоноукладочного зала. После прошедшей ночи бетонщики поднялись почти к самому шатру.
— Монтажникам готовить подъем шатра! — командует Хуриев.
Шипящие облака пара застилают свет. Мчатся между шатровых колонн, как слаломисты, «Нарыны» — юркие, странного вида машины. Пять таких машин без всякой задержки подают укладчикам более трех тысяч кубометров бетона в сутки. Дышащие паром кучи бетона падают на разогретый пол. Бульдозеры набрасываются на горячую насыпь, подминают ее гусеницами, выравнивают по высоте блока — и тогда за дело принимаются вибраторы. Под бетоном, в панцире железных змеевиков, бежит ледяная вода, остужая его до температуры скал, в объятиях которых ему отныне предстоит жить...
