Резкая боль вдруг заставила забыть обо всем, почти лишила сознания.
Девушка испуганно вскрикнула. Парень, похоже, ударил его ногой.
— Что ты делаешь? — закричала она.
— Он должен умереть. Я помогу ему! — почти зарычал он в ответ.
Девушка сохранила, однако, остатки человечности. Или простого женского сочувствия.
— Не станешь же ты его убивать! — резко возразила она.
— Почему?! — снова истерически воскликнул он. — Я уже убил его! Он должен умереть, и умереть как можно быстрее. Разве это не понятно, Арлена?
Возможно, ей было непонятно, потому что, прижавшись к парню всем телом, она попыталась удержать его.
— Никто не узнает правды, — начал он. Аргумент прозвучал убедительно. — Он и так смертельно ранен. Все объяснится несчастным случаем.
Наступила тишина. Повернув насколько возможно голову, Сэнтин следил за ними. Две тени на фоне светлеющего неба, так близко друг к другу, словно слившиеся в одно целое. В их объятии чувствовалось даже какое-то отчаяние.
Девушка — с женским, инстинктивным сочувствием, и парень — зверь, ошалевший от желания спастись, спастись во что бы то ни стало... Но девушка, по-видимому, любила его. А раз любила, значит была за него.
— Хорошо, Винс, — услышал, наконец ее голос Сэнтин.
Но что он мог сделать, не имея сил даже пошевелиться? Они изобьют его, забьют насмерть. Убьют обдуманно, расчетливо, убьют ради спасения слабого, нашкодившего молокососа. Той смерти, с которой он примирился, он почему-то не очень боялся, но эта вселяла в него ужас.
— Нет! — закричал он во всю силу своих легких. — Нет!
Услышав крик, они ослабили объятия. Луч фонарика снова ощупал лицо Сэнтина, лицо, на котором теперь не осталось и следа былой гордыни.
Он не отвернулся от света, позволив увидеть им охвативший его ужас.
— Думаешь, ты сумеешь это сделать? — спросила девушка. Голос ее зазвучал увереннее — теперь, когда она позволила убедить себя, ей предстояло решать за двоих.
— Не знаю. Но я должен, — ответил он.
Увидев, что парень приближается к нему, Сэнтин весь сжался и прикрыл глаза.
— Подожди, — голос девушки зазвучал откуда-то издалека, словно с конца длинного-предлинного туннеля. Красная мгла агонии постепенно заливала его мозг.
— Зачем?
— На тебе, кажется, кровь.
— Не знаю.
— Тогда посмотри сам.
— Действительно. Ну и что?
— Винс, ты с ума сошел? Заметят кровь и начнут подозревать. Потом произведут анализ и выяснят, чья это кровь.
