Мимо меня цепочкой пробежали японки. Еще перед началом боя я подивился их организованности. Передняя несла в поднятой руке флажок, и все семенили за ней, как гуси. Она и теперь, зажав рот и нос ладонью, бежала, держа в правой руке флажок. Потом я узнал, что им удалось добежать только до коньячного бара: после них официантам пришлось затевать большую уборку.
Между тем разъяренный бык кругами понесся по арене. Торос брызнули от него в разные стороны. Один со скоростью спринтера пересек арену, хотя бык заинтересовался его коллегами, перекинулся через забор и упал обессиленный в безопасном холодке под хохот и веселый рев публики. Тобало Варгас стоял посреди арены — животное не обращало на него ни малейшего внимания — и с веселым любопытством наблюдал, как бык разгоняет его помощников. Оставшись один, он распустил плащ и провел бешено мчащегося противника вплотную мимо себя. Правый рог зацепил отворот камзола и вырвал клок богато расшитой ткани. Плащ протащился по спине быка и сразу потемнел от крови.
Тобало Варгас снова стал в позицию, но тяжелый плащ вдруг выпал из его рук. Со всех сторон, к центру арены устремились торос, чтобы отвлечь быка. Увы, тот не замечал их. Он понесся за матадором, который, достигнув забора, прижался к нему спиной, как раз под нами, и поднял вверх руки с тонкими плоскими запястьями.
— Черт возьми! У него слабые руки, — проворчал сидевший впереди знаток корриды.
Варгас исчез из нашего поля зрения, мы видели только двигающиеся вправо и влево руки. У него остался единственный шанс — попасть между рогами быка. Над трибунами повисла могильная тишина. Бык всей своей массой врезался в забор, затрещали доски, одна сломалась, и на нашу сторону вышел белый, с коричневой подпалиной вокруг острия рог.
Солнечная сторона цирка, с которой все было отлично видно, взревела. Толстая сеньора, вскочив со своего места, навалилась на меня, пытаясь разглядеть, что происходит по ту сторону забора.
— Он живой! — завопила она. — Он улыбается!
Все повскакали. Тобало Варгас умудрился-таки оказаться между рогами.
Накрепко прижатый лбом быка к забору, бледный, он улыбался и похлопывал быка по шее. По лицу его градом катился пот.
— Оле!.. — ревел амфитеатр.
— Ха! Ха! — кричали, словно щелкая бичом, прыгающие вокруг животного торос.
Один из торос дернул быка за хвост. Бык выдрал завязший рог, проворно повернулся и, мимоходом свалив Тобало Варгаса, припустился за нахалом.
