— Руль лево пять... Стоп машина... Самый малый.
Увидев свободную причальную стену, я догадался, что это и есть двадцатый причал. С правого борта показался буксировщик «Ураган». Дойдя приблизительно до первого трюма, он развернулся, привалил к носу нашего судна и исчез за его огромным корпусом.
— Вниманию экипажа, — раздался голос капитана, — швартовой команде — на бак и на корму.
Показалось, что атмосфера в рубке стала напряженной: прекратились разговоры, никто не задает лишних вопросов. В голосе лоцмана появились нотки собранности и напряжения:
— «Ураган», следите сами, чтобы не было лишних команд.
Теперь судно шло, буксируемое маленьким «Ураганом». Точнее говоря, наше движение можно было определить лишь по приближающейся стене причала.
Момент был ответственный, и нетрудно было понять сейчас капитана и лоцмана. Можно прекрасно провести судно через сложный и узкий фарватер, но, если не завершишь работу удачной швартовкой, если у судна будет помят борт, или врежешься в причал, или заденешь чужое судно, вся твоя работа идет насмарку. Судно необходимо поставить к причалу с математической точностью, красиво, так, чтобы не осталось и тени сомнения. И потом, наконец, от того, как швартовалось судно, зависит и настроение капитана на всю стоянку. Со стороны кажется, что швартовка — плевое дело, сложнее пересечь штормующий океан. Одинаково не просто и то, и другое. И как бы сейчас ни был напряжен капитан, мысленно ни обрабатывал все команды лоцмана, он должен быть уверен, что у того всегда есть один маневр в запасе.
Судно мягко коснулось причальной стены. Запасного маневра не понадобилось. Лоцман отдает последнюю команду в темноту рубки:
— Погасить ходовые огни. Швартовка окончена.
Лоцман подходит к рации:
— «Ураган», «Туман», благодарю за хорошую работу.
У трапа собрались матросы. Провожая Василия Тюхина, кто-то сказал:
— Отличная швартовка, лоцман.
— С благополучным прибытием в город Ленина, — ответил лоцман и начал спускаться по трапу.
Это были дни, когда город отмечал пятидесятилетие присвоения ему имени Ленина.
Надир Сафиев
Необыкновенная история острова Оук
Все началось с шалостей
Дэниел Мак-Гиннис не читал пиратских романов по двум причинам. Во-первых, на дворе стоял 1795 год, и время Стивенсона, Конрада и капитана Мариетта еще не настало, а во-вторых, зачем книжки, коли есть кое-что позанимательнее: например, рассказы старожилов о живых корсарах — капитане Кидде, Черной Бороде, Эдварде Дейвисе и многих, многих других.
