Вокруг нас белое ледовое поле Финского залива, и на нем одинокие, с зияющими бойницами форты, которые начал строить еще Петр Первый. В те времена пушки стреляли недалеко — восемьсот метров, и поэтому перекрестный артиллерийский огонь преграждал кораблям шведов путь к городу. Строительство фортов продолжалось до начала нашего века. Недалеко виднеются башни Кронштадта; артиллерия и корабли этой крепости в Великую Отечественную войну не пропустили вражеские суда к морским воротам Ленинграда.
Здесь, на кронштадтском рейде, круглый год дежурит лоцманское судно «Ленинец», чтобы встречать суда, идущие в Ленинград, указать им ориентиры, высадить лоцмана, обеспечить безопасность плавания по узкому извилистому фарватеру протяженностью в двадцать семь морских миль.
Ледокол «Семен Дежнев», встретив у приемного буя за горизонтом два судна, приближался к нам, оставляя за собой канал чистой воды. В кильватере у него шли небольшое западногерманское судно и за ним громадное, еще не ясных форм «50 лет Советской Украины».
После короткой команды взревели мощные двигатели «Ленинца», и судно начало разворачиваться по битому льду среди торосов. Василий Тюхин подошел к радиотелефону:
— «Семен Дежнев», я — «Ленинец»... Выходим вам навстречу. Встанем в пяти кабельтовых.
Темнеет. Небо низкое, с багровым горизонтом. Ледокол проходит за кормой «Ленинца». На подходе небольшой западногерманский лесовоз с надстройками на корме. Видно, что он идет на балласте — без груза. Высоко на корпусе, над белой кромкой льда видна грузовая ватерлиния. «Ленинец» медленно разворачивается кормой к его корпусу.
— Курс триста пятьдесят...
— Триста пятьдесят, — повторил рулевой.
Лоцманское судно, работая машинами назад, как бы вошло в ледовую траншею, чтобы твердо, без дрейфа, подойти кормой к встречаемому судну, мягко коснувшись его корпуса. «Ленинец» дал один длинный гудок. Лесовоз ответил тем же. Значит, понял маневр лоцманского судна. На «Ленинце» ребята волновались: боялись, что на лесовозе не поймут и не остановятся. Такое случалось с иностранцами. Лоцман Анатолий Селезнев уже стоял на корме, ожидая лесовоз, а Василий Тюхин через палубный динамик (по рации с лесовозом связаться не удалось) передал на английском языке, чтобы западногерманское судно гасило инерцию и встало серединой корпуса к корме лоцманского судна.
Подходит и «50 лет Советской Украины», водоизмещением около двадцати тысяч тонн, длиной сто шестьдесят метров, и на борту виден матрос, который держит на планшире свернутый штормтрап, поджидая лоцмана.
