А вот Зу, с узбекским дедом и русской бабушкой, латышской бабушкой и русским дедом, как раз всем этим интересовалась. Катаклизмы конца двадцатого — начала двадцать первого века серьезно затронули ее предков, из которых только латышская бабушка пережила Войну…
* * *
…Мы стремительно приближаемся к верхней точке нашей баллистической траектории. Детишечки позади только что не дрожат. Нет, хорохорятся, конечно: понимают, что мы сами вряд ли самоубийцами решили заделаться… Надеюсь — правильно понимают. Кажется, Зу уловила мое просыпающееся беспокойство: выражение ее лица стало обычным — иронично-снисходительно-доброжелательным. Ах ты, зараза!..
Разумеется, Зухра, как только мы вышли за пределы атмосферы, сбросила весь необязательный балласт. Даже радиационная защита отправилась вниз: мы все равно уже в скафах, так что без разницы. Крылья и прочие фрагменты планера, парашюты, пустые топливные баки, запасы продовольствия и воздуха… В общем, от челнока остались лишь кабина и двигатели. Но — увы… До орбитальной скорости мы все-таки не дотягиваем. И сильно.
* * *
…В общем, Зухра, одновременно рассказывая нам что-то — уже не помню, что именно, то ли из истории Древнего Хорезма, то ли прежней этнократической Латвии, — незаметно отошла к краю платформы, а потом быстрым движением открыла решетку барьера безопасности (на время Зарницы почти любой марсианский замок пропускал нас по первому требованию) и шагнула в бездну! Помахав нам напоследок ручкой и улыбнувшись — с вызовом таким. Позже я видел такую же улыбку — у Кристины Витольдовны, той самой латышской бабушки, партизанившей всю Войну (дважды Героя, между прочим). Ничего хорошего она у нее не означала. Наверное, именно с таким выражением лица она смотрела, как ядерный взрыв размалывает в труху таллиннский порт — и половину всего транспортного флота армии вторжения. Вот с этой-то специфической ухмылочкой Зухра, разведя руки в стороны, и ухнула с Копья в бездонную пропасть.
* * *
…У нас еще ничего не заметно, но на передаче с орбиты (трансляция, понятно, идет на всю Солярию — наверняка это будет самая популярная передача за всю историю вещания!) атмосфера планеты вдруг ощутимо «вспухла». Практически в тот же момент поверхность северного полушария Марса мгновенно — не как обычно в Великую бурю, а именно мгновенно — затянулась пылью. Южное полушарие накрывалось пылевым одеялом постепенно: там его поднимала сверхмощная барометрическая волна. Для меня самым шокирующим во всей картине оказался вид южного полюса планеты. С него снесло снег и лед задолго до того, как пришла пыль. Вот только что они были — и нету. Мгновенное таяние… или испарение. Да, мы ведь не просто взбаламутили поверхность. Марс получил столько же тепла, сколько в обычных условиях получает от Солнца за шесть лет! Именно столько нужно для того, чтобы создать ему атмосферный щит, хоть как-то сравнимый с земным.
