А СУДЬБА СВЯЗАЛА ЕГО С ДРУГОМ.
ИСТОРИЯ ДРУГА В ИЗЛОЖЕНИИ ОРИНА
Роун не мог не признать, что, выбрав для переговоров свои покои в Кальдере, Кира поступила правильно. Святой был ее другом, у нее остались многие его вещи, глубоко почитаемые братьями. Это должно было благотворно повлиять на Волка и Жало, дать им возможность почувствовать себя более уверенно. А если им будет здесь спокойно и комфортно, их встреча может иметь больше шансов на успех.
По крайней мере, теоретически.
В помещении с темными каменными стенами Волк, временно исполнявший обязанности предводителя братьев, и Жало — их высший духовный наставник, сидели под фреской с изображением Друга — божества братьев. Оба внимательно рассматривали карту, над созданием которой в последние дни немало потрудились Лампи и рисовальщицы апсара.
— Северные территории снабжают Город углем, железом и древесиной, — говорил Лампи, явно гордившийся проведенными им изысканиями. — На юге основное внимание уделяется сельскому хозяйству. Именно оттуда Город получает львиную долю продуктов питания. С запада туда завозят серу, соль и небольшое количество нефти, которое могут добыть. Восток поставляет Владыкам детей, которых они… — Лампи глубоко вздохнул, потом, взяв себя в руки, продолжил: —Нам нужно вбить клин между правителями и Городом, препятствовать производству и доставке в Город товаров. Если бы мы смогли контролировать…
Лампи резко оборвал свою речь. Брат Волк уже не смотрел на карту. Его взгляд был прикован к Роуну, который как вкопанный стоял у порога между Кирой и Энде.
Волк поднялся со своего места. Он выглядел более грозно, чем обычно, его бритая голова блестела, рука небрежно, даже как-то лениво лежала на рукояти меча-секача. Того самого меча, который уничтожал Негасимый Свет и так часто использовался при обучении Роуна боевым искусствам, а в одной давней схватке встреча с его лезвием могла стоить юноше жизни.
Наступило напряженное молчание. Лампи прокашлялся и натянуто улыбнулся.
— Добро пожаловать, Роун, проходи.
Кира и Энде усмехнулись, оценив его усилия, но Роун лишь чуть кивнул в знак приветствия. Если бы он отвел взгляд от Волка, тот мог бы расценить это как слабость, а внутренний голос подсказывал, что ему во что бы то ни стало нужно проявить силу.
Неловкость положения отчасти сгладил брат Жало. Он встал и подошел к Волку. Соединив смуглые ладони, он терпеливо ждал, пока Волк сделает тот же ритуальный жест. Глядя на то, каких усилий это стоило Волку, с каким напряжением он контролировал свои движения и голос, Роун прекрасно понял, в каком затруднительном положении оказались братья. Но слова, которые они произнесли, впечатлили его гораздо меньше.
