Верная традиции профессиональных революционеров, Луиза Мишель не желала ходатайствовать о помиловании. В этой связи интересно ее полное негодования письмо, адресованное губернатору Новой Каледонии 25 июля 1878 года:
«Прошу вашей защиты от оскорбительных выходок людей, которые, несмотря на мое категорическое запрещение, публикуют от моего имени в газетах письма и ходатайства о помиловании. Я еще раз повторяю, что выйду отсюда только вместе со всеми товарищами — ссыльными и коммунарами».
На солдат, которые сторожили коммунаров, их поведение произвело колоссальное впечатление. «Я знал одного старого активиста, ставшего членом Французской компартии: его приобщили к социалистическим идеям коммунары, которых он стерег на каторге в Нумеа», — пишет в своей книге Жак Дюкло.
Лишь 11 июля 1880 года палата депутатов в Париже приняла 312 голосами против 116 закон об амнистии коммунарам.
М. Беленький
«Ни одна страна не имеет столько природных богатств, как наша прекрасная Родина. Но, используя естественные ресурсы, мы обязаны проявлять хозяйскую расчетливость, чтобы природа не увядала, а продолжала служить нам и радовать нас».
Из отчетного доклада товарища Е. М. Тяжельникова на XVI съезде ВЛКСМ
Встал Сашка стоять на коленях на голых деревяшках розвальней — соломенную подстилку-то всю гостям сдвинул. Соскочил на дорогу, побежал рядом с конем. Гром покосился диким лиловым глазом, удивился да так и понесся дальше — один глаз на дорогу, другой — на хозяина.
— Садись, Сашка... — Лесничий Шишлянников поворочался, поворочался, сполз к самому задку, потеснил меня тугим круглым плечом.
А Сашка только весело скалится, прыгает на затылке куцая шапка, стучат по заледеневшей дороге каблуки сапог.
Накатана дорога лесовозами до зеркального блеска. Да еще после вчерашней оттепели ударил морозец — каток, а не дорога! Хорошо еще, что воскресенье сегодня, а то непременно сидеть бы тяжелым МАЗам с пачками хлыстов по обочинам, крутить вхолостую колесами по льду. Тогда спасение одно — искать под снегом не закостеневший пока окончательно песочек, таскать ведрами под скаты.
До самого Пено все полсотни километров от Руны до железной дороги отмечены рыжими пятнами.
Глядит Шишлянников на песок в колеях — нет, и лесорубам не выпадает хороших сезонов. Ну, казалось бы, чем плох декабрь? Ни гнуса, ни летней жары. Снежку по щиколотку, не то что в марте: от дерева к дереву пробьешься через сугробы — телогрейку хоть выжимай. Сейчас и стуж настоящих пока нет, и болота льдом затянуты — руби где хочешь! Так нет, дороги замучают. Вон конь на четырех ногах и то бежит кое-как, разъезжается...
