Крайс говорит о Перу, Индии и еще каких-то странах, где работал по контрактам с горнорудным концерном, который занимается разведкой полезных ископаемых, строительством шахт и эксплуатацией залежей. Крайс — строитель шахт и рудников- Закончив объект и передав его в эксплуатацию, он подписывает с концерном новый договор и перебирается в другую страну (как правило, в самые неуютные места). В Мавритании он должен наладить добычу меди. Возле поселка Акжужт в Сахаре обнаружена отличная медная руда.
Крайс рассказывал мне о своей семье. У него трое взрослых детей.
— Все уже пристроены. Кроме нас с Нэнси... Нэнси — это моя жена... Ей уже тяжело, бедняге, бродить со мной по свету. А вот своего угла у нас так и нет... Все мечтаю купить дом где-нибудь на Ямайке и там в тепле доживать свой век. Но Ямайка Ямайкой, а завтра мне опять тащиться в пустыню.
Крайс объяснил, что хочет проехать до медных месторождений Акжужта по маршруту будущей трассы. Дорога еще не проложена, поэтому поездка наверняка предстоит нелегкая.
— Если вам, журналисту, это интересно, то место в кабине найдется. Я еду один.
Я согласился. Дела в Нуакшоте я закончил, очередной рейс самолета ожидался через неделю. Ну, а уж о заманчивости путешествия в глубь Сахары говорить не приходится.
Ранним утром тронулись в путь. «Лендровер» выглядел внушительно: вместительная кабина, подвешенная над мощными узорчатыми шинами, сверху торчат антенны. Радиосвязь, говорит Крайс, на случай аварии или если, не дай бог, заблудимся в пустыне.
Выехали за город, и сразу же кончилась дорога. Плотный песок, колючая трава... Километров через пятьдесят песок исчез. Плоская пустыня густо усыпана мелкими черными камнями. На ярком солнце они блестят антрацитовым блеском. Перевернешь такой камень, а он с обратной стороны светлый. На сахарском солнце даже камни загорают, обугливаются.
Ориентируясь по компасу и подробной топографической карте, мы без приключений ехали целый день. Стало смеркаться.
— Остановимся у того черного холма. До него километра полтора, там и переночуем, — сказал Крайс, беря правее.
То был не холм, а черный шатер.
— Странно, — удивился Крайс. — Кочевники обычно в одиночку не бродят, а здесь один на всю округу...
Послышался чей-то вздох и чавканье. Обойдя шатер, мы увидели лежащего в тени верблюда. Он жевал пучок колючей травы.
— Салям алейкум, — сказал я, раздвигая занавеску у входа.
— Алейкум ас-салям, — отозвался слабый голос.
