— Под нами истребители! — крикнул из своей кабины стрелок-радист Кузнецов.
И почти одновременно сзади раздалась первая пулеметная очередь. Застучал и пулемет Кузнецова. Самолет качнулся влево, а в прицеле штурмана все покатилось вправо, и он крикнул пилоту:
— Вправо, Вася! Правее!
И. Левинсон: «Я отчетливо помню, как он почему-то ответил мне: «Не кричи так сильно».
Пилот отвернул чуть правее. В прицеле штурмана все покатилось влево, и цель поползла к вертикальной черте прицела. Пули щелкали по фюзеляжу и плоскостям, оставляя черные точки пробоин.
Пулемет Кузнецова продолжал строчить, но ни пилот, ни штурман не видели, с кем он ведет бой: их внимание целиком захватили последние секунды боевого курса.
— Даю! — услышал Юр голос штурмана откуда-то издалека, глухой и неясный.
— Давай, — ответил пилот штурману, но сам не услышал своего голоса. А может быть, он и не ответил, а только подумал так, но это все равно что ответить.
Левинсон нажал кнопку бомбосбрасывателя. Из люков выпали 10 длинных бомб. Несколько мгновений они летели параллельно самолету, с одинаковой скоростью, затем наклонились и, убыстряя свое падение, скрылись из глаз. Бомбардировщик качнулся, как бы подпрыгнул вверх, но Юр сразу же удержал его на рулях...
И. Левинсон: «В последний раз ткнулся я в резиновое кольцо окуляра оптического прицела и уже через плексигласовый фонарь возбужденно глядел на огненные вспышки взрывов».
Впереди на большой скорости уходила отбомбившаяся эскадрилья, а внизу полыхали взрывы, взлетали обломки, багрово-красное пламя вперемешку с густым черным дымом огромным столбом взметнулось к небу, огненной лавой упало назад, вниз, разрастаясь сплошным костром. Огненным морем запылали склады горючего, забушевал пламенем порт.
Юр прилагал все усилия, чтобы не отстать от эскадрильи, уходившей из зоны поражения, но к «тройке» уже привязалась стая «мессершмиттов».
Бой одного бомбардировщика с целой стаей истребителей ничего хорошего не сулит. Бомбардировщик — машина тяжелая, не такая уж быстроходная и поворотливая и представляет собою прекрасную цель для истребителя, самолета маленького, быстрого и юркого. Вести бой одному против эскадрильи «мессеров» было немыслимо. Здесь не выиграешь ни на технике пилотирования, ни на хладнокровии. А избежать боя было невозможно: «мессершмитты» обстреливали бомбардировщик с хвоста, и пулемет радиста Кузнецова строчил без перерыва но он один не мог отбить атаки целой эскадрильи истребителей, а в зону огня пулемета штурмана «мессеры» не входили.
