Старый газетный магнат, ненавидящий слово «смерть», сидит в черных очках в шезлонге, укутавшись в халат, и с возмущением слышит, как детские голоса поют:
Черви вползают в тебя и выползают
Они скользят по груди и в рот залезают
Он поднимает глаза и глядит на небо, а оно полно некрологов, выписываемых бойскаутами в костюмах скелетов, у каждого его первая винтовка двадцать второго калибра с одним патроном. Винтовки соединяются, в них вмонтированы фотовспышки, которые вспыхивают на фоне неба, словно шутихи…
Старик стоит у камина. При виде меня его тонкое аристократическое лицо освещается искренней радостью и лучится обаянием.
— А-а, вы тот самый молодой американец… Я так рад этой встрече с вами… вы должны… вы обязательно должны попробовать один из наших лучших бренди… потрясающий бренди… Пьер.
Незаметно приближается слуга.
— 69-й, пожалуйста.
Нечто скользкое и злое ползает между хозяином и слугой.
— 69-й, мсье граф?
— Oui [37], Пьер, le 69.
— Le vrai [38] 69, мсье граф? — мурлычет он словно непристойный старый и больной кот.
— Le vrai 69, Пьер, — с таким же мурлыканьем отвечает граф, его глаза сужаются до серых щелочек.
Пьер кланяется и уходит. Старый граф сжимает обе мои руки в своих.
— Вы должны погостить у нас, у меня и у графини, в старом замке…
— Enchante [39] charme [40] oui oui.
— Вы должны вы должны вы должны…
— Oui oui о да очарован enchante…
— Вы должны вы обязательно должны…
Он смотрит мне прямо в глаза со спокойным, но настойчивым желанием угодить.
— О да о да я обязательно буду я обязательно обязательно в самом деле в самом деле да конечно я буду да oui oui oui…
В это мгновение на моей тарелке появляется тушеный заяц, совсем сгнивший, почерневший и омерзительный. Старый граф бросает на меня взгляд с противоположной стороны стола, взгляд пронзительный и вопрошающий, сам же затачивает нож для резки мяса, которым вскоре будет нарезать идеально тонкие куски выдержанной местной ветчины. Его красивые старые руки проворно движутся в мерцании свечей, голос звучит отчетливо и отстраненно.
— Наш рецепт приготовления зайца восходит еще к эпохе Крестовых походов, а в семейных архивах у нас имеется интересная история на сей счет. Уверен, нашему юному американскому гостю будет любопытно послушать ее, пока он наслаждается вкусом здешнего скромного сельского зайца…
Я чувствую, что ко мне приближаются его крепкие лакеи. Взгляд графа стекленеет, когда он указывает на меня, поигрывая ножом для разрезания мяса.
