Тондо произвел на меня тогда тяжкое впечатление: нищета, недоедание, безграмотность, утопающие в болотной грязи дороги, хижины, в большинстве своем сколоченные из досок и жести.
Спустя пять лет здесь кое-что изменилось. В Маниле я посмотрел фильм «Бертонг Суклоб». Об этом человеке в Тондо говорили со смешанным чувством страха и восхищения. Несколько лет его имя не сходило со страниц манильской прессы. Этот филиппинский Робин Гуд грабил богатых, взимал с них «налоги» и нажил себе несметное число врагов, поклявшихся его убить. Большую часть жизни Бертонг Суклоб провел в камерах столичных тюрем. Он сочинил легенду о своей неуязвимости и о том, что владеет колдовскими чарами. Однако такая жизнь ему наконец опостылела, он решил уехать из Тондо и начать все сначала. И как раз в это самое время члены другой банды разыскали его и убили. Бертонг Суклоб, некогда гроза Манилы, стал теперь героем экрана, и каждый вечер на него идут смотреть тысячи столичных кинозрителей. Не является ли этот факт символом внутренних перемен?
Облик Тондо также заметно изменился. Выровнены некоторые улицы. Поставлены столбы для будущей линии электропередачи, прокладывается канализация, кое-где перед домами лежат бетонные трубы — ждут, когда их уложат в вырытые траншеи. Эти важные и срочные работы проводятся по инициативе президента Маркоса и его правительства.
По Тондо меня сопровождает архитектор Хосе Юсоу — руководитель нескольких проектов Национального жилищно-строительного ведомства Тондо и Дагат-Дагатана. Хосе Юсоу молод; он со своей группой расположился в бараке, в центре района трущоб. Хосе Юсоу сначала демонстрирует нам всю неприглядность нищеты Тондо, а затем показывает проекты будущих зданий. Попутно он рассказывает о программе переселения, результаты первых шагов которой нам предстояло скоро увидеть.
После второй мировой войны Тондо сильно разросся, — говорит Хосе Юсоу. — В Манилу стали приезжать семьи со всех концов страны. В этой местности, которая никогда не была предназначена для заселения, нашли себе приют бедные из бедных. Площадь Тондо — сто тридцать семь гектаров. На западе он ограничен протянувшимися на многие километры сооружениями Северного порта, на востоке — частными земельными владениями, существовавшими еще до войны, на юге — рекой Пасиг, где раньше заканчивалась старая Манила, на севере — притоком Пасига — Витасом. Бедность и нищета превратили Тондо в очаг преступлений и болезней.
