Начальник ЦПУ встал и открыл дверь; Мальм тотчас сорвался с места.
— Надо думать, — заключил начальник ЦПУ, затворяя за ним дверь. — Это самое разумное решение.
Когда слух о том, что повышение отменяется, через два часа дошел до Мартина Бека, он в виде исключения вынужден был согласиться с начальником Центрального полицейского управления.
Решение и впрямь было на редкость разумным.
Филип Трезор Мауритсон ходил взад и вперед по камере.
Ему не сиделось на месте, и мысли его тоже не знали покоя. Правда, со временем они сильно упростились и теперь свелись всего к нескольким вопросам.
Что, собственно, произошло?
Как это могло получиться?
Он тщетно доискивался ответа.
Надзиратели уже докладывали о нем тюремному психиатру. На следующей неделе они собирались обратиться еще и к священнику.
Мауритсон все добивался, чтобы ему что-то объяснили. А священник — мастак объяснять, пусть попробует.
Заключенный лежал неподвижно на нарах. Во мраке. Ему не спалось.
Он думал.
Что же случилось, черт побери?
Как все это вышло?
Кто-то должен знать ответ.
Кто?
Конец
Сокращенный перевод со шведского Л. Жданова
Тридцать шесть миллионов человек на семи тысячах островов — это Филиппины. Цифра «семь тысяч» звучит, конечно, внушительно, но следует иметь в виду, что в нее включаются и такие острова, как Лусон с его многомиллионным населением, огромный Минданао, заросший бескрайними лесами Миндоро и безымянные и безлюдные клочки суши, почти незаметные даже на самой крупномасштабной карте.
На
Филиппинах
говорят на восьмидесяти с лишним языках, но и тут следует иметь в виду, что для статистики и государственный тагальский язык — язык, и наречие племени тасадай манубе тоже язык.
Мы говорим об этом потому, что цифры, оторванные от того, что за ними стоит, зачаровывают: восемьдесят, а то и больше языков, семь тысяч островов, десятки народов и племен...
Из тридцати шести миллионов филиппинцев четыре составляют то, что на официальном языке называется «культурными меньшинствами». Четыре миллиона — девятая часть населения, но именно на нее приходится то огромное многообразие племен, языков и культур, которое делает Филиппины раем для этнографов.
Гористые острова, покрытые джунглями, разделены морем. Потому и сохранились здесь недоступные уголки, полностью или почти полностью изолированные от внешнего мира, населенные племенами, происхождение которых, язык и культуру с трудом пока может объяснить наука.
