— Я не против, — сказал он, а Дай-ан продолжил:
— Меня смущает только одно: у тебя красивая жена, а князь падок на женщин.
Кун улыбнулся.
— Я знаю, что Мэй красива, но зачем князю чужая женщина, когда у него полным-полно своих!
— Ты слишком юн и чист и не понимаешь некоторых вещей. Кстати, где ты научился всему, что умеешь и знаешь? Ты отлично владеешь мечом, видно, что тебе давал уроки опытный учитель. А твоя обходительность куда выше того, к чему я привык.
Не ожидавший такого вопроса, Кун не нашел ничего лучшего, как ответить:
— Я… я жил у одного человека. Он помог мне стать таким, какой я есть.
Он с тревогой ждал, когда командир поинтересуется, кем был этот человек, но Дай-ан сказал другое:
— Когда ты ушел от него?
— Когда познакомился с Мэй.
— Кто ее родители?
— Она сирота.
— А твои?
— У меня тоже никого нет, — уклончиво произнес молодой человек.
К счастью, больше Дай-ан ни о чем не спрашивал. Кун был хорош собой, а иные мужчины предпочитают именно юношей. Это был не лучший способ возвыситься, и ему не хотелось думать такое о Куне, но, случается, жизнь не оставляет выбора. Возможно, в свое время бедные родители продали его какому-нибудь богачу, потому он и назвался сиротой! Правда, из тех, с кем забавляются в ночных покоях, редко получаются воины, но чего не бывает на свете!
— Что ж, если ты согласен, тогда не будем откладывать.
Усадьба князя Арвая была обнесена высокой, вровень с крышей стеной, скрывающей от посторонних глаз все, что происходило внутри.
Как и ожидал Кун, Арвай обладал куда меньшим могуществом, чем Юйтан. Они могли случайно встретиться, но никогда бы не стали дружить.
Поклон Куна был безупречен. Он поцеловал унизанную перстнями холеную руку князя, как некогда целовал руку Юйтана. Юноша грамотно и четко ответил на все вопросы и без труда получил новую должность.
На радостях Дай-ан пригласил подопечного в гости вместе с женой; сердечно поблагодарив командира, Кун поспешил домой.
Ему не терпелось рассказать Мэй о грядущих переменах в их жизни. Пока он снимал оружие и приводил себя в порядок, она накрывала на стол. Повернувшись, Кун залюбовался гибкой спиной Мэй, ее неспешными отточенными движениями. Пусть они жили сравнительно скромно, этот домик стал первым приютом их счастья.
Кун видел, как изменилась Мэй. Ее цветные одежды распространяли вокруг нежнейший аромат лилии, прическа была украшена множеством заколок и шпилек. Она наряжалась ради него, хотя он находил ее прекрасной в любом, самом простом одеянии.
