— Я дарю свой венок папе Яниса,
Я дарю свой венок маме Яниса,
Лигуо! Лигуо! —
поем мы с Виктором Александровичем, надев свои дубовые венки, и подносим Оярсу и его жене Неллии букет цветов. На длинном струганом столе уже накрыт ужин, и в пузатых глиняных кружках дымится душистый чай из трав Яниса. За столом друзья и коллеги Оярса по работе — физики из института твердых сплавов при Латвийском государственном университете и молодые девушки в просторных льняных вышитых блузах — участницы фольклорного ансамбля, которым руководит Родс Оярс: студентки Айя Целма, Инга Гринфелде, Лиена Васильева, школьница Дита Путнергле.
За столом почти не умолкают ритмичные мелодии Лиго, незаметно возникающие тихим распевом из негромкой задушевной беседы, чтобы взлететь сдержанно-торжественным и тут же, при повторе, протяжным восторженно-ликующим: «Лигуо! Лигуо!»
Все крестьянские хлопоты по подготовке к празднику: и вспашка земли под пары, и прополка огородов, с которыми нельзя запоздать ко дню Яниса, и украшение дома зеленью, и защита его, по старинному поверью, от ведьм веткой рябины, которая укрепляется на двери, и плетение венков, и заготовка традиционных угощений — нашли свое отражение в песнях.
Далекая розовая полоска заката тает вместе с угасающим днем. Что пытаются пробудить в памяти мелодии, в основе которых, как считает латышский музыковед А. Юрьян, лежат древнегреческие лады?
...От Дня трав нас отделяет теперь лишь ночь. И вот, потревоженные первыми лучами солнца, заворочались белые клубы тумана в низине, холодно блеснула под холмом излучина Гауи, которая здесь, в самых верховьях, течет прозрачным ручьем под низко нависшими ивами.
Девушки, оказывается, уже на лугу. Собирают цветы, плетут венки, гирлянды из дубовых веток и песней призывают нас начать косьбу.
По росе наточенная коса ходит легко, с хрустом, оставляя за собой рядки душистого разнотравья и щекоча ноздри острым запахом срезанных стеблей клевера, шалфея, ромашки, мяты, валерианы, зверобоя. Недаром Лиго называли и Днем трав. Именно в это время травы достигают пика зрелости. Целебные травы тоже заведено собирать в день Яниса, но только обязательно вечером, чтобы дольше сохранялись высушенными. В Старой Риге на берегу Даугавы был специальный базар, где торговали этими травами, и рижские аптекари закупали их там в эти дни на весь год.
Накошенную траву пучками развешиваем по стенам, бросаем на пол, украшаем ею стол. Срубленная молодая березка поставлена возле двери. Утро прибавило новых гостей Яниса, а вместе с ними рабочих рук. Оярс повел всех на самый высокий в округе холм, где состоятся главные события следующей ночи. Туда нужно затащить тяжелые бревна для большого костра, которому гореть до рассвета; на вершине врыть высокий столб со смоленой бочкой наверху, а по склонам отметить березками два азимута — на заход и на восход солнца в ночь Яниса.
