...Мы с Хосе Гонсалесом идем по Пуэрто-Кабесасу, главному городу Северной Селайи. Широкие, размытые дождями, никогда не знавшие асфальта улицы, дощатые дома на высоких сваях в окружении кокосовых пальм, неумолчный рев океана... Хосе с гордостью показывает мощенную ромбовидными цементными кирпичами улицу — пока единственную в городе. Мы проходим мимо здания телеграфа. Телефонная связь в Пуэрто-Кабесасе появилась недавно. Целый год тянули ее из Манагуа, через горы, болота и сельву. Телефонисты отбивались от банд, восстанавливали сотни метров проводов, поднимали столбы, подорванные контрреволюционерами.
Вот госпиталь, где работают кубинские медики-интернационалисты... Желтый домик радиостанции, над ним — паутина антенн. Передачи ведутся на трех языках — мискито, английском и испанском... Три новые школы... Отстраивающийся стадион... Когда я впервые попал сюда почти два года назад, всего этого еще не было.
Не было и светофора, одиноко висящего над перекрестком в центре города. Светофор пока, пожалуй, деталь из будущего. Ибо движение в Пуэрто-Кабесасе такое, что и обыкновенный регулировщик, приглашенный на полставки, пожалуй, заскучает. Но для жителей светофор — символ будущих асфальтированных проспектов и бульваров, многоэтажных кварталов. Символ нового города. Поэтому водители так серьезно ждут зеленого света, хотя на милю в округе нет ни одной машины, грозящей столкновением. А ребятишки радостно визжат каждый раз, когда светофор мигает своими разноцветными глазами.
— Вот покончим с контрой, знаешь, что здесь понастроим? — мечтательно говорит Хосе, сдвигая фуражку на затылок.— Приезжай лет через десять-пятнадцать — сам увидишь...
Он говорит, подняв лицо к небу, чуть сощурив глаза, словно вглядываясь во что-то дальнее, и я вижу перед собой не сурового и строгого командира, а молодого улыбчивого парня, романтика и поэта. Да, да, поэта. Хосе пишет стихи — чистые, откровенные, хорошие стихи. Пока не публикует, несмотря на уговоры.
— Не до них сейчас,— смущается он.— Вот разобьем контру, тогда, может быть...
Команданте Хосе Гонсалесу двадцать четыре года, но за плечами у него подполье и сомосовские тюрьмы, партизанская война в горах и пять лет службы в войсках МВД: стычки с бандами, засады, рискованные операции...
— Как нам нужен мир, компаньеро! — вздыхает он.— Мир, чтобы строить, мир, чтобы жить. Я вот, знаешь, часто смотрю на ребят, на солдат — и думаю: ведь каждый из них мог бы учиться, работать на фабрике, на стройке, в поле... А вместо этого — война, навязанная нам Вашингтоном. Вместо новых домов — пепелища деревень, разрушенные предприятия, разгромленные кооперативы. И ребята гибнут, гибнут ежедневно. Молодые, талантливые, полные сил... Но революцию надо защищать. Враг лезет нахрапом, нагло, не скрываясь...
