Лере сложнее. Она любит роскошь и ценит комфорт. И, увы, испытывает раздражение от вынужденного пребывания в этой самой заурядной среде.
Помнится, приглашая к себе Илью в первый раз, Лера испытывала стеснение — живем, как нищие!
— А это твоя комната? — удивленно спросил Илья, введенный в заблуждение престижной машиной и дорогими шмотками.
— Да, — буркнула Лера с вызовом и будто увидела свою комнату со стороны: сплошная эклектика, так, что сложно предположить, кто здесь живет, много откровенно девчачьего: дурацкие плюшевые игрушки, письменный стол, оставшийся со школьных времен, посреди комнаты огромный фикус в кадке… Какое убожество!
Но Илья расплылся в улыбке и искренне заметил, что все «очень даже мило» и уж куда лучше выхолощенных пространств, подогнанных под «минимализм», где гибнет все живое.
Одобрив квартиру Леры, Илья стал здесь частым гостем. Познакомился с Евой и порой перекидывался с ней парой фраз. А как-то даже позволил втянуть себя в спор о материальных благах и вечных ценностях, возникший между матерью и дочерью, выступив, естественно, на стороне дочери.
И он, и Лера были убеждены, что в этой жизни надо уметь так разумно выстроить молодость, чтобы потом не было мучительно больно жить на скудную пенсию так, как большинству отечественных пенсионеров.
Лера давно задумывалась, как жить. Вот, скажем, ее Ева. Помешана на своей специальности, любит работу в музее и, кажется, вполне счастлива, связав жизнь с искусством, но при этом счастье достается ей недешево, ведь работу можно назвать скорее хобби. Причем весьма дорогостоящим, потому что за работу так не платят. Ну не может человек, находясь в здравом уме, получать удовлетворение от деятельности, эффективность которой оценивается государством в четыре тысячи рублей. Получается, женщина самоотверженно служит искусству себе в убыток. Кстати, если бы не поддержка Дымова, они — и Ева, и бабка, и Лера — давно бы ноги протянули.
К подобному самоотречению Лера точно не готова и вообще желает, по возможности, обойтись без жертв.
Она еще в детстве поняла: бог с ними, с деньгами, но вот чего она точно не хочет, так это унижения и зависимости, порожденных бедностью. А в России эти категории взаимосвязаны, и ничего ты с этим не поделаешь. Можно, конечно, попытаться разорвать связь понятий и податься в революционеры, но ведь проще заработать денег и подстроиться под систему, не пытаясь ее изменить. В общем, Лера в подростковом возрасте сделала вполне осознанный выбор — стать конформистом (кстати, Илья был человеком этого же
