— Очень смешно! А если серьезно?
— Бизнесмен!
Ответ Кабанова рассмешил Тамиру. Она расхохоталась:
— Бизнесмен! Обычное жулье! Из тех, что считают себя хозяевами жизни!
Кабанов стукнул кулаком по столу:
— Тамарка, замолчи!
— Не буду молчать! — Тамира с вызовом посмотрела на любовника.
Дымов почувствовал, что назревает очередной конфликт.
Так и случилось. Кабанов заметался по комнате, ища выход гневу, пока наконец не нашел. Месть его оказалась изощренной: он сдернул со стены картину с нежным сиреневым котом и приготовился расправиться с ним самым жестоким образом.
— Не смееееей!!! — отчаянно закричала Тамира.
Дымову почему-то стало жалко и художницу, и ее картину.
— Не надо, ну зачем вы… — попытался он образумить Кабанова.
Тот, однако, на увещевание не откликнулся и воткнул в кота Тамирин нож.
— Не надо, он живой! — Тамира закрыла лицо руками и зарыдала. Кабанов снова занес руку для удара.
Не выдержав, Дымов бросился к Кабанову и повис на его могучей лапе.
— Прекратите, что вы делаете?!
— Уйди, пианист! — прохрипел Кабанов. — Сейчас тебе наваляю!
— Опомнитесь, вы же видите, что причиняете ей боль! — бормотал Дымов.
Кабанов снова воткнул нож. Тамира вскрикнула, как будто ножом ударили ее. Дымов изловчился и со всего маху залепил Кабанову пощечину. Только свист раздался. Кабанов отшвырнул картину и уставился на Дымова.
— Ты что, охренел? Ты на кого руку поднял, вошь балалаечная?
— Быдло! — парировал Дымов.
«Сейчас опять увижу парад планет», — подумал он, но ему почему-то было все равно.
— Смело, — усмехнулся Кабанов, — и для пианиста неплохо! Но сейчас культура в твоем лице понесет утрату! Считай, что в тот раз я просто размялся, а теперь все будет по-серьезному! Начнем с твоих пальцев!
— А вот пальцы трогать не надо! — закричал музыкант, который к таким жертвам готов не был, и попятился назад. Кабанов бросился вперед — физика двух тел, в которую неожиданно вмешалось третье.
Тамира, мирно рыдавшая на диване, вдруг вскочила, подняла с пола пустую коньячную бутылку и ударила ею Кабанова по голове.
Теперь парад планет наблюдал Кабанов. Он опустился на пол и тупо уставился в пространство.
— Лихо! — восхитился Дымов. — Вы смелая!
— Это вы смелый! — улыбнулась Тамира. — Не побоялись за меня заступиться! А ведь у вас руки, их надо беречь!
— К черту руки. Если бы струсил — себя бы не уважал, — честно признался Дымов. — Как вы думаете, что будет, когда он придет в себя? Поубивает нас?
— Не знаю.
Тамира подняла с пола искалеченную картину.
