А вот вестготы, несмотря на это, принялись с утроенной энергией устраивать свои дела в «осиротевшей» Испании. Король Эйрих за год до окончательного крушения Рима успел даже заключить договор о полной независимости Вестготского государства и тут же захватил обширные земли по обе стороны Пиренеев. В Иберии ему теперь принадлежала вся бывшая Тарраконская провинция (от Барселоны до Картахены), в Галлии — весь Прованс. Таким образом, его страна стала крупнейшей и самой могущественной в Западной Европе. Двор Эйриха при этом «по старой традиции» кочевал — находился то в Тулузе, то в Бордо, то в Арле, а за ним «гонялись» послы других новоиспеченных государств, искавших союза.
Впрочем, что касается галльских владений, то из них «властелинов Запада» вскоре вытеснил-таки удачливый противник — вождь другого германского племени, франков — некто Хлодвиг. Этот дальновидный человек, «минуя» арианскую ересь, сразу же счел за благо принять католичество и получил поэтому могучую поддержку духовенства. А также — симпатии всего романского населения Галлии. В 508 году франки захватывают Тулузу. Судьба вестготов отныне и до конца их дней связана с Испанией, и только с ней.
«Готы входят в Испанию»
Такая лаконичная запись имеется в «Хрониках города Сарагосы» за 494 год. Летописец не уточняет, о чем идет речь: о широкомасштабной военной операции или о каком-нибудь незначительном рейде разведывательного отряда. К тому же из более ранних источников мы знаем: вестготы уже находились тогда в Испании по крайней мере лет восемьдесят. Возможно, образ из книги означает просто: пришельцев в долине Эбро, где расположена Сарагоса, становится все больше. Это и естественно — напор франков с севера не ослабевает. Собственно, даже после полного переселения готов за Пиренеи и оставления Тулузы они не прекращали набегов — только после неудачной осады Сарагосы в 533 году, когда герои нашего повествования не только отстояли город, но и обратили нападавших в бегство, предки современных французов оставили Вестготское государство в покое.
В Испании у новых хозяев страны появляется три основных укрепленных центра: Мерида,
Севилья
и
Таррагона
. В каждом восседает крупный магнат, полагающий, что именно у него есть все основания претендовать на единоличное главенство. Так что феодальное королевство рождается в кровавых междоусобицах. Но беда в другом — борьба вестготских аристократов друг с другом будет слишком долгой. Держава познает лишь короткие периоды стабильности под сильной властью отдельных королей, у которых достанет решимости на время обуздать чванливую знать. А в целом подковерная борьба, бесчисленные заговоры и попытки убрать соперника при каждом удобном случае останутся характерными для страны на все три века ее существования и, несомненно, обусловят ее гибель.
