— Не будь дурой, — сказала себе Памела вслух, делай то, что сделала бы в Лондоне. Спроси кого-нибудь.
Она пошла быстрее в направлении, по ее мнению правильном. Люди, встречавшиеся по дороге, как-то странно посматривали на нее. Памела мысленно пожелала себе встретить какую-нибудь женщину, чтобы выяснить дорогу у нее, но женщин на улице не было. Один раз она подошла к мужчине и спросила его по-английски, как пройти к отелю. Ответа не было. Она попробовала объясниться с ним знаками. Мужчина молча разглядывал ее лицо, летную форму и сумочку, которую она судорожно сжимала в руке. Испугавшись, Памела бросилась бежать от него.
Слишком усталая, чтобы быстро соображать, испуганная девушка металась в удушающей, наполненной неприятными запахами темноте узких улиц между тусклыми фонарями. Она было попыталась ориентироваться на мечеть, но их было так много, что это оказалось невозможным. Памела была в отчаянии. Посреди одной улицы она увидела свет и бросилась к нему, но это оказался свет от автомобиля, прыгающего по ухабам на пересечении двух аллей.
Минут через десять свет появился сзади, отбрасывая ее тень на дорогу. Испугавшись, она прижалась к стене. Мимо нее прогромыхала машина, похожая на египетское такси. Вскоре девушка услышала шаги — в ее направлении бежал человек. Она спряталась в дверном проеме какого-то дома, надеясь, что ее не заметят. В голове пронеслись сообщения о драках и налетах в туземных кварталах.
Потом на нее направили свет фонаря и выключили его.
Что-то в большой фигуре, стоящей перед девушкой, успокоило ее, и вместо страха возникло совсем другое чувство. Глаза привыкли к темноте, и Памела смогла разглядеть широкие плечи, крутую линию подбородка и фуражку. Она уже знала, чей голос сейчас услышит, и ей очень хотелось, чтобы в нем было хоть немного доброты.
Но Роджер Карсон заговорил с ней тихим голосом, в котором она почувствовала едва сдерживаемый гнев и раздражение. Памела поняла, что сейчас с ним спорить будет гораздо труднее, чем если бы он кричал и ругался.
— Какого черта вы здесь оказались? Что вы здесь делаете?
Памела ничего не ответила. Ей было очень трудно объяснить это даже себе. Кроме того, она чувствовала, что если она попытается хоть что-то сказать, то ее голос будет таким хриплым (если он вообще прорежется) и понесет она такую чушь, что все равно Роджер ничего не поймет. Поэтому девушка упрямо подняла подбородок и закусила губы, которые вдруг ни с того ни с сего начали дрожать.
