Русское Географическое общество командировало в 1905 году Козлова в Ургу для личной беседы с далай-ламой, которая состоялась 1 июля 1905 года в 3 часа дня. «Этот день,— вспоминал позднее путешественник,— был для меня счастливейшим из всех дней, проведенных когда-либо в Азии».
Следующая встреча Козлова с далай-ламой произошла 23 февраля 1909 года в тибетском монастыре Гумбуме. Предложение правителя Тибета совершить путешествие в Лхасу и исследовать «дикие, девственные уголки как в отношении природы, так равно и населения», принесло Петру Кузьмичу истинную радость. Однако попасть в Лхасу Козлову не удалось.
В 1910 году неожиданно обострились тибетско-китайские отношения. Далай-ламе во второй раз пришлось спешно покинуть Лхасу — теперь уже бежать в Индию. Лишь через год он смог вернуться в свою столицу. В 1913 году, когда тибетская экспедиция Козлова была утверждена, ее осуществлению помешала мировая война. Потом произошла Октябрьская революция. Ее Петр Кузьмич Козлов принял без колебаний и сомнений. Однако для империалистических держав, контролирующих полуколониальный Китай, он стал уже теперь «красным». Великобритания продолжала охранять свой приоритет в Тибете. В силу всех этих причин Пекин долгое время не давал для Монголо-Тибетской экспедиции разрешение на прохождение ее по китайской территории. Подготовка экспедиции завершилась к началу лета 1923 года, но ее выезд был задержан до июля из-за некоторых формальностей.
Значимость предстоящего путешествия хорошо понимали и наши журналисты, попытавшиеся взять интервью у знаменитого исследователя Центральной Азии. Безымянный рукописный черновик одного из них сохранился в архиве путешественника. Петр Кузьмич к газетной шумихе относился с изрядной долей скепсиса. Многолетний опыт путешественника научил его быть осторожным в высказываниях. Но в Московском Доме ученых 11 июня 1923 года его настигли репортеры, и он отвечал журналистам с той степенью правдивости, в которой неискушенные трудностями путешествий газетчики не сразу смогли уловить иронию, граничащую с некоторым подвохом. Не могли наперед они знать, что не только вооруженные «романтические» столкновения с азиатскими племенами представляли опасность для жизни сотрудников, но и сильные ночные морозы в юрте, когда волосы примерзали к подушке; и незадачливые монгольские собаки, тайком съедавшие все припасы; и лавовые лабиринты. А быстрые горные реки? Через них много раз приходилось перебираться, зачерпывая воду сапогами,— всего лишь ради одного-двух снимков, могущих представить научный интерес...
