Уже много поколений подряд эти люди не могли найти себе места в феодальной Японии: местным князьям и владыкам не нужно было так много самураев, они не смогли бы прокормить их.
И бродячие самураи, сбиваясь в шайки, занимались грабежом и разбоем. Иногда они даже защищали крестьян от нападок своих более удачливых конкурентов — наверное, отсюда и пошли легенды о том, что мафия защищает обездоленных и нищих. Однако эти шайки по своему устройству очень походили на кланы добропорядочных самураев с их строгим подчинением младших старшим, жесткой дисциплиной и моральным кодексом дворянской чести Бусидо, главным содержанием которого стала слепая преданность своему клану.
Верность клану постоянно подкрепляется и подчеркивается различными обычаями, церемониалами. Сохранились самурайские церемонии и у нынешней мафии.
Церемонии вообще пронизывают всю японскую жизнь. Оптовые торговцы, привезя в розничную лавку свой товар — компьютеры или рыбу, магнитофоны или соломенные сандалии,— выстраиваются у борта своего грузовичка в ровную шеренгу. Напротив них, лицом к лицу, таким же молчаливым строем встают работники розничной лавки. По команде хозяина все они ритмично и быстро ударяют в ладони. Затем кланяются друг другу в пояс и немедленно расходятся по своим делам: розничные торговцы возвращаются в лавку, оптовики садятся в грузовик и уезжают. Лица и тех и других сухи и деловиты, и никого из прохожих на улице эта церемония не удивляет.
Живя в многоквартирном японском доме, я каждое утро, спускаясь в лифте, наблюдал одну и ту же сцену: когда дверцы лифта распахивались, к нему подходила немолодая супружеская чета — муж в блеклом сером плаще шел впереди, жена в темном домашнем кимоно семенила сзади. Седые волосы ее были тщательно уложены. Она несла старый кожаный портфель, сжимая его обеими руками. Портфель был очень тонок и, по-моему, совершенно пуст. Когда муж с достоинством входил в лифт, жена, низко поклонившись, вручала ему портфель и произносила одну и ту же фразу: «Берегите себя!» И продолжала стоять согнувшись до тех пор, пока дверцы лифта медленно и бесшумно не смыкались.
Конечно, эта женщина не была такой же безропотной в повседневной жизни. Обладая, как и многие японки, железной волей, она наверняка исподволь руководила своим мужем. Но сейчас, в минуту утренней церемонии, она играла роль образцовой японской жены.
Гангстерские ритуалы напоминают и церемонии, практикуемые в национальных видах воинского спорта, и сценическую практику театра Кабуки, ибо имеют с ними общий корень. Так же неподвижны и торжественны позы сидящих на полу, коротко остриженных людей с неприятными грубыми лицами, одетых в черное кимоно. Словно вороньи крылья взлетают рукава, когда они воздевают руки или простирают их пред собой, отвешивая общие поклоны. Тогда отчетливо видно, что почти у каждого из этих людей не хватает на левой руке фаланги мизинца. У самых молодых мафиози, примерно студенческого возраста, кожа на обрубленных пальцах еще красная, едва затянувшаяся. А у иных мизинцы и вовсе еще забинтованы: все они обрубили пальцы сами в знак верности банде при вступлении в нее. Как и члены всякого добропорядочного общества или клуба, с этого дня они ежемесячно платят банде членские взносы, если взносы не поступают в течение трех месяцев, их исключают из банды.
