При герцогах Бургундских город прославился на всю Европу рыцарскими турнирами и блестящими праздниками. То под одну, то под другую корону переходил Брюгге, сопротивлялся энергичным конкурентам из Амстердама и Лондона, но сокрушительный удар исподтишка нанесла ему природа. Звин, глубоко врезавшийся в сушу залив Северного моря, заилился и обмелел настолько, что в начале XVII века порт Брюгге закрылся. Представьте себе драму города, овеянного преданиями блистательного прошлого и обреченного на захолустное прозябание. Это не так сложно сделать — ведь и у нас в стране немало таких городов.
Но вот в конце прошлого века писатель Георг Роденбах опубликовал сентиментальный роман «Брюгге мертвый». Быть может, этот роман всколыхнул патриотические чувства фламандцев, уже подогретые «офранцузиванием». Так или иначе, но открытие и возрождение Брюгге началось. Возникла грандиозная идея: взять под защиту, сохранить всю застройку внутри кольца каналов. Эта идея продолжает работать и сейчас, при том, что Брюгге не заповедник, это живой город, центр провинции Западная Фландрия — крупного промышленного района.
Приходилось ли вам обращать внимание на то, как по-разному старятся дома? Одни с величайшим достоинством несут груз своего возраста и подобно заслуженным ветеранам напоминают вам о славе и трагедиях былых времен. Другие же в своей крайней запущенности похожи на забытых стариков, одиноко доживающих свой век в высокомерном окружении цветущих юношей. Вы наверняка видели такие дома на улицах наших городов, близких по возрасту и историческим заслугам Брюгге, но доведенных не войной, а стараниями соотечественников до такого постыдного и жалкого состояния, что, как говорят, ни в сказке сказать, ни пером описать.
Так вот, берусь утверждать, что дома в Брюгге — именно первого рода. Особняки знати на Денвере или жилища бедняков на Грунерей, стильные посольские здания или ряды гильдий ремесленников, колокольни соборов или братские кельи — все несет отпечаток мудрости и величия, все заботливо поддерживается в том виде, в каком застала город волна возрождения. Кольцом каналов как бы сомкнуты навечно вековые слои истории фламандцев.
Мы с Виктором и Йорисом проехались на туристском катере по каналам. С воды перед нами разворачивались не только нарядные набережные, но также и глухие стены каких-то строений, стертые ступени старых причалов, тяжелые арки мостов. Глаз мой напрасно искал признаки заднего двора — их не было.
