После Нового года пришло это ужасное сообщение — жена умерла.
С тех пор он постоянно думал о том, что в этом горе есть и его вина. До сих пор эта мысль не покидала его — будила по ночам, возникала во время работы, но больше всего давила на него, когда он укладывал детей спать. И ничто на это не могло повлиять, даже то, что из зала суда он, в сущности, вышел с символическим наказанием.
— Вам следует найти кого-нибудь, кто помогал бы вам с детьми, — сказал я.
— Что, мне дать объявление — ищу няню для детей?
— Можно было бы попросить кого-нибудь из родственников, — пришло мне в голову.
— У меня нет родственников.
— А теща?
— И знать меня не хочет. Во время похорон, казалось, вообще меня не замечала. Даже руки не подала. После окончания церемонии погладила детей по головке и уехала. Я написал ей большое письмо, в котором объяснил, как это все случилось, и просил простить меня. Не получив ответа, я сам поехал к ней. Но она не стала со мной разговаривать.
— Давай я с ней поговорю, — предложил я.
— Вы что, с ума сошли? — воскликнул Ванечек. — Вы не имеете права вмешиваться в это дело!
Мы стали с ним спорить, имею я право вмешиваться или нет. Но спорили недолго. Ванечек должен был уйти, чтобы успеть забрать Тибора из садика. Мальчика всегда очень обижало, что его забирают последним.
Вечером, когда мы уложили ребят спать, я кратко рассказал Лиде историю Ванечека. Она полностью поддержала мою идею съездить к теще Ванечека.
— Поеду в субботу, — решил я.
— В субботу ты, кажется, хотел поговорить по душам с нашими мальчиками.
— Есть еще и воскресенье.
На следующий день я сказал Ванечеку, что поеду к его теще в субботу. Он уже особенно не возражал.
— Мне нужно знать, как найти ее, — сказал я.
— Я вам все напишу и приложу план, как найти ее дом, чтобы не спрашивать на каждом шагу, — ответил Ванечек с облегчением. — Но когда она вас выгонит, вспомните, что я вас об этом предупреждал.
* * *
В четверг надпоручик Ванечек вручил мне конверт с двумя листами бумаги. Взглянув на них, я подумал, что им проделана почти научная работа. Там были выписаны номера всех поездов и автобусов, которые могли заинтересовать меня, красным цветом обозначены пункты пересадки и план деревни, куда мне предстояло ехать. Дом тещи Ванечека, находящийся на самом краю деревни, в плане был заштрихован красным цветом. Мы несколько минут еще спорили насчет сотни крон, приложенных к конверту. Я отказывался брать их, ссылаясь на то, что речь идет о служебной командировке, и объяснял, что, если понадобится, я спокойно могу выписать проездные.
