Таранто, 1939
...С террасы ресторана «Опполо» хорошо просматривались и доки, и военный порт, и внешний рейд. Как на ладони были видны линкоры и крейсера, приплюснутые силуэты юрких миноносцев и едва выступавшие из воды черные капли подводных лодок. Впрочем, нашивки, ленты, значки итальянских военных моряков, которые, получив увольнение, шумными толпами слонялись по Таранто, также немало говорили знающему человеку.
Итог наблюдений — несколько коротких строчек в очередном донесении в Центр: «В Таранто базируется 2-я эскадра из двух дивизионов в составе 63 единиц. Из них — 3 линкора, 7 крейсеров, 34 миноносца. Здесь же дислоцируется 3-я флотилия подводных лодок — 25 единиц».
Как-то в самом начале пребывания мистера Мунея (оставим пока это имя!) в Таранто Гвидо Чезарано попросил англичанина рассчитать, какую предельную нагрузку способны выдержать электромоторы на его фабрике оливкового масла.
— Вы полагаете, что спрос на него резко увеличится в ближайшие месяцы? — искренне удивился Муней.
— О нет, синьор Альфредо.— Гвидо предпочитал называть его на итальянский манер.— На днях я заключил выгодный контракт с нашим интендантством. Беда только в том, что они не хотят брать масло регулярно, ну, хоть раз в неделю, а будут извещать об этом за два-три дня.
Поэтому придется выжимать из оборудования все, что можно.
— Вообще-то лучше это делать из оливков,— улыбнулся Муней.
Но Чезарано не принял шутку:
— За прессы я спокоен, а вот моторы... Боюсь, как бы их не сожгли. Вы же знаете, что специально держать электромонтера мне не по карману.
Мистер Муней выполнил просьбу фабриканта оливкового масла, конечно, за соответствующее вознаграждение. Больше того, он не только рассчитал максимально допустимую нагрузку, но и великодушно согласился заезжать и приглядывать за полученными моторами в периоды «оливковой горячки», разумеется, за отдельную плату.
Хотя с чисто финансовой стороны сделка в общем-то мало что давала обеспеченному англичанину, но он не роптал. «Справочное бюро» синьора Гвидо Чезарано оказалось выше всяких похвал: теперь Муней всегда был заранее информирован о намечавшихся выходах эскадры в море и сроках ее возвращения.
Ночью в своем слишком большом и оттого неуютном номере на втором этаже «Виз Венета» англичанин иногда часами анализировал увиденное и услышанное за день, стараясь понять истинное значение фактов, дать им правильное истолкование:
