Под вечер на остров прибыл дон Клементе Педросо, настроенный весьма дерзко и более желтый, чем когда бы то ни было. Бывшего губернатора проводили на гребень, где капитан Блад с помощью Огла руководил возведением бруствера. Его превосходительство в ярости спросил, когда пираты намерены прекратить этот фарс.
— Если вы считаете это темой для разговора,— ответил капитан Блад,— то ошибаетесь. А прекратится то, что вы называете фарсом, как только адмирал даст слово оставить меня в покое.
Взгляд дона Клементе был злобным, у ноздрей его хищного носа залегли глубокие складки.
— Вы еще не знаете маркиза де Риконете.
— А маркиз, что более существенно, не знает меня. Но я думаю, что вскоре мы познакомимся поближе.
— Ошибаетесь. Адмирал не связан обещанием дона Иларио. Он ни за что не пойдет на соглашение с вами.
Капитан Блад засмеялся в лицо испанцу.
— В таком случае, право же, он может оставаться на месте, пока запас пресной воды у него не иссякнет. Потом пусть либо умирает от жажды, либо плывет искать воду.
Собственно говоря, так долго ждать незачем. Вы, наверное, обратили внимание, что ветер крепчает. Если он задует всерьез, вашему адмиралу придется несладко.
Дон Клементе отвел душу богохульствами. Капитан Блад улыбнулся.
— Понимаю ваши чувства. Вы уже надеялись увидеть меня в петле.
— Мало что в жизни доставило бы мне больше удовольствия.
— Увы! Я вынужден разочаровать ваше превосходительство. Вы останетесь поужинать со мной?
— Сеньор, я не ужинаю с пиратами.
— Тогда проваливайте ужинать хоть с дьяволом,— ответил капитан Блад.
И дон Клементе с возмущением зашагал на своих коротких толстых ногах к баркасу. Волверстон хмуро посмотрел ему вслед.
— Знаешь, Питер, надо было б задержать этого испанского джентльмена. Слово связывает его не крепче паутинки. Этот вероломный пес не остановится ни перед чем.
— Ты забываешь о доне Иларио.
— Дон Клементе тоже может забыть о нем.
— Что ж, будем начеку,— твердо заявил Блад.
Той ночью пираты спали, как обычно, в своих кубриках на борту, но оставили на берегу орудийный расчет и дозор в шлюпке, стоящей на якоре в Челюсти Дракона. Но испанцы не сделали новой попытки войти в пролив, хотя ночь стояла ясная и фарватер был чист.
Весь следующий день, воскресенье, прошел в напряженном ожидании. Но в понедельник утром раздраженный адмирал снова открыл пальбу по острову, а потом смело направился к проливу.
