— Как — умерить? — вскричали они одновременно.— Что значит — умерить пыл? Нам уже вот как хватило спокойствия!
— Потерпите,— настаиваю я.— Вы ранены. Еще три дня, и вы будете делать что хотите. Но пока вы подчиняетесь мне. Иначе, дорогие друзья, я пришлю санитаров, которые заставят вас успокоиться.
В двадцати шагах от «полевого госпиталя» я сталкиваюсь с двумя девушками, которые приветливо со мной здороваются.
Мисс Мэри пожимает мне руку, как принято у англичан.
— А вы, мисс Келли,— говорю я хорошенькой ирландке,— не хотите поздороваться со мной за руку?
— Но, мсье...
— Признайтесь, что вы на меня сердитесь.
— Я, мсье? Почему?
— Конечно, я ничего не знаю, но, может быть, вы считаете, что я не излечиваю достаточно быстро кое-кого, кто тоже полагает, что время тянется слишком долго, и отчаянно скучает.
— О мсье! Если бы я смела...
— Что бы вы тогда сделали, мисс?
— Я бы попросила у мисс Мэри разрешения пойти ненадолго к этим джентльменам.
Я не только разрешаю тебе, дорогая Келли, но и хочу спросить мсье Б..., не можем ли мы обе, не утомляя раненых, побыть там немного.
— Пожалуйста, я разрешаю. Это единственный способ удержать их от безрассудства.
Будучи уверен, что мои предписания теперь будут выполняться, я иду к повозке, в которой находится мое оружие, беру ружье, охотничьи патроны и четыре боевых — кто знает, что может приключиться! Затем отвязываю Мирадора и зову Тома, который, увидев, что я снаряжен для охоты, делает то же самое.
Уже в течение нескольких дней происходит нечто странное, какая-то чехарда в отношениях. Сириль, продолжая любить меня по-братски, теперь всецело подчиняется Робартсу. Том по-прежнему питает к своему хозяину — майору — фанатичную привязанность, а между тем постоянно ходит за мной по пятам.
Никто и не думает сетовать по этому поводу, ибо отношения наши стали более близкими после пережитых вместе опасностей. Но эта симпатия особенно сильна между теми, кем владеют одинаковые чувства, и поэтому Робартс и Сириль, два простодушных гиганта с любящими сердцами, стали неразлучны так же, как ваш покорный слуга и Том, старый туземный неграмотный врачеватель, прирожденный колдун Австралийского континента.
Я делаю знак МакКроули, который понимает меня с полуслова, и мы втроем отправляемся на охоту, вооруженные, однако, как для войны. Эй, господа! Куда это вы направились? — окликает нас сэр Рид.
— Собираемся одним выстрелом убить двух голубых журавлей, сэр.
